Алексей Макеев: Чемодан с миллионом

– Если намерен убить человека, то не нужно разводить демагогию, и уж тем более нельзя терять бдительность, – нравоучительно произнес я свое любимое изречение.

Подойдя к Беркуту, я хладнокровно выдернул нож, преднамеренно обтер свои отпечатки пальцев и небрежно бросил его в дальний угол гаража. Прежде чем выйти на улицу, я машинально произнес:

– Четыре трупа за гибель моих лучших друзей вполне достойная расплата!

Я огляделся по сторонам, но смог понять лишь то, что нахожусь на территории какого-то автогородка или гаражного кооператива. Кругом виднелись вершины деревьев, и нигде не было видно ни одного жилого здания. Для того чтобы окончательно сориентироваться на местности, мне необходимо было хотя бы выйти на окраину этих каменных катакомб. Но я не успел сделать и нескольких шагов, как оказался в окружении вооруженных омоновцев. Буквально через несколько секунд я уже стоял лицом к стене соседнего гаража и на моих запястьях вновь блестели стальные браслеты.

– Михаил Николаевич, не могу пожелать вам доброго дня, но смею заметить, я не удивлен тому, что вынужден провести именно ваше задержание, – прозвучал неприятный, но уже знакомый мне голос следователя Октябрьского района.

Я медленно повернул голову. Передо мной действительно был Валерий Павлович Токарев.

– Могу узнать, что вы здесь делали? – отчужденно спросил он.

– Намерен приобрести хороший автомобиль, – понимая всю сложность данной ситуации, ответил я. – Надоело, видите ли, ходить пешком и толкаться в троллейбусах.

Токарев никак не среагировал на мои слова, потому что его срочно окликнули, предлагая заглянуть в гараж, из которого я вышел буквально пару минут назад.

– Наверное, с теми людьми, которые не подают признаков жизни, вы не сошлись в цене? – то ли угрюмо, то ли ухмыляясь, поинтересовался Валерий Павлович.

– Они запросили слишком много! – дерзко ответил я.

– Мне кажется, вам теперь не поможет даже самый лучший адвокат, – сказал Токарев, вновь вплотную подойдя ко мне. – В моем кабинете вы брали стакан с водой…

– Что из того? – недовольно пробурчал я. – Должен за него заплатить?

– Не паясничайте, Михаил Николаевич, – спокойным уравновешенным голосом произнес он. – Ваши отпечатки схожи с отпечатками пальцев, обнаруженными на калитке сгоревшего частного дома по улице Боровой. Там же обнаружено два обгоревших трупа, которые были убиты выстрелом из пистолета системы «Макаров». Буквально вчера на этой же самой улице сгорело еще одно здание…

– По-вашему, я похож на поджигателя? – возмущенно спросил я.

– Нет, не похож! – согласился Токарев и тут же добавил: – На этот раз там обнаружено пять трупов.

– Все убиты выстрелом из пистолета? – дрогнувшим голосом поинтересовался я.

– У каждого из убитых обнаружены пулевые ранения, не совместимые с жизнью.

– Не знаю, о чем ты говоришь, – грубо огрызнулся я. – К тому же у меня нет никакого пистолета.

– Правильно. Нет, – невозмутимо ответил он. – Наши сотрудники вчера обнаружили его в заросшем палисаднике возле пепелища второго частного дома. Надеюсь, вы понимаете, что мы легко сможем доказать, кому именно принадлежало это боевое оружие.

Я не проронил ни единого слова. Говорить о том, что моим пистолетом воспользовался Беркут или кто-то из его людей, было бы довольно-таки глупо. Досконально продумав убийство Скрипача и моих друзей, он наверняка позаботился о том, чтобы на рукоятке пистолета остались только мои отпечатки.

– Вы, конечно, удивитесь, Михаил Николаевич, но помимо всего прочего, какой-то доброжелатель вчера вечером подбросил в наш отдел видеокассету с предупреждением о том, что сегодня в полдень на этом самом месте будет находиться опасный государственный преступник. Буду с вами откровенен, специалисты сразу установили, что видеокассета не подлинная, а всего лишь копия, но от этого она не потеряла свою актуальность…

– Мне какое до этого дело? – стараясь казаться равнодушным, спросил я.

– Самое что ни на есть прямое. Там хорошо видно, как ваши люди вошли в дом. Вы же, Михаил Николаевич, задержались у входной двери, достали из кармана пистолет и сняли его с предохранителя. Когда пожарные затушили пламя, внутри здания было обнаружено сразу несколько трупов. Вероятно, вы так спешили покинуть место своего преступления, что даже не заметили, как нечаянно обронили орудие убийства на заросший палисадник.

С его слов, я невольно раскрыл зловещий план хозяина «Золотой нивы». Получив от меня два миллиона двести тысяч долларов, Беркут не стал бы со мной церемониться. Смерть Павла Егоровича Ершова, Валентина Синцова, Скрипача и двух его людей была бы автоматом списана на мой счет. Непременно, к этому списку не забыли бы добавить убийство Полкана и Рябого. Тот факт, что кому-то понадобилось сообщить омоновцам о моем местонахождении, невольно навел меня на мысль о таинственном человеке, которому не терпелось убрать Беркута. Как бы там ни было, его расчет был абсолютно верен. Меня убивают, а хозяин «Золотой нивы», при наличии неопровержимых улик, лет на десять уходит на заслуженный отдых в места не столь отдаленные.