Гленн Купер - Хроники неприкаянных душ

Джон ринулся к двери. Ричард побежал, но недостаточно проворно, и был настигнут в большом зале прежде, чем успел скользнуть под банкетный стол.

Джон грубо положил брата на спину и оседлал, но Ричард не сдался, а, изловчившись, плюнул ему в лицо. Разъяренный Джон залепил брату пощечину и краем перстня расцарапал щеку. Пошла кровь, и он отпустил Ричарда, бормоча под нос ругательства.

Через несколько минут в библиотеку, волоча ногу, вошел Эдгар Кантуэлл в накинутом на плечи теплом плаще.

— Как ты смел поранить мальчика!

— Он сам поранился, случайно, — пробурчал Джон. — Шекспир может подтвердить.

— При чем тут Шекспир? О нем пусть тревожится его отец. А моя забота — ты, негодяй.

— Полно, отец, — примирительно промолвил Джон. — Не надо гневаться. Давай лучше садись и отведай вина.

— Замолчи! — крикнул старик. Его лицо побагровело. — Ты, верно, запамятовал, что я законник. Один из лучших в Англии. Так что не надейся на право первородства. Существует прецедент, когда наследником объявляли младшего сына, и я им воспользуюсь. Высокий суд меня поддержит. А ты продолжай беситься дальше.

Трясясь от гнева, Эдгар вышел. Молодые люди долго молчали. Наконец Джон произнес с деланой веселостью:

— Не возражаешь, если я прикажу слуге принести из подвала бутылку медовухи?

Двое друзей просидели в библиотеке до поздней ночи. Они успели напиться, поспать, протрезветь и снова напиться. Ужин на подносе им принес слуга.

Уилл брал с полок то одну книгу, то другую. Листал, просматривал. А Джон мрачно смотрел в пространство. Затем задал вопрос, над которым размышлял весь день:

— А какой прок в учении, книгах, работе? В любом случае это все скоро станет моим. Буду бароном, состоятельным землевладельцем.

— А если твой отец выполнит угрозу и лишит тебя наследства? — усмехнулся Уилл. — Станет ли твой строптивый брат заботиться о том, чтобы твой кубок и кошель всегда были полны?

— Отец только грозится, ничего более.

— На твоем месте я бы не был столь уверенным.

Джон вздохнул.

— Я не такой, как ты, Уилл. И передо мной нет возвышенных целей.

— Их еще надо достигнуть.

— Ты достигнешь. Станешь знаменитым актером, сочинишь великие пьесы. Весь Лондон будет у твоих ног.

— Любишь ты фантазировать, — отмахнулся Уилл.

Джон откупорил бутылку медовухи.

— А ведь у меня перед моим самодовольным занудой братцем пока есть преимущество.

— Какое, кроме комплекции?

— Книга, — прошептал Джон. — Мне известна ее тайна. А он не узнает, пока не повзрослеет.

— Ну и что?

— Я открыл эту тайну тебе как другу, и ты поклялся хранить ее. — Джон снял с полки книгу Вектиса и, понизив голос, произнес заговорщицким тоном: — Насчет книги у меня кое-какие соображения.

Уилл вопросительно поднял брови.

— Ты читал послание старого монаха Феликса. Помнишь, он сомневается, что библиотека погибла? А если она до сих пор где-то спрятана? Вдруг удастся найти ее и завладеть всеми книгами? Что мне тогда этот жалкий Роксол, когда я буду иметь ключи от будущего? Да я стану богаче любого лорда и важнее, чем друг отца, старик Нострадамус.

Уилл выслушал друга и пожал плечами.

— И что ты намерен делать? Поехать туда?

— Да. Давай вместе!

— Ты спятил? Мне не до приключений, я скоро женюсь. И если куда соберусь, то не дальше Лондона. Кроме того, я считаю послание настоятеля плодом фантазии. Надо отдать ему должное: он выдумал неплохую историю, но рыжеволосые зеленоглазые монахи — это слишком.

— А я верю посланию! — воскликнул Джон. — И отправлюсь туда один.

— Желаю удачи.

— Послушай, Уилл, я не хочу посвящать брата в тайну. Давай спрячем послание Феликса, письма Кальвина и Нострадамуса. Без них книга бесполезна. Даже если отец расскажет брату о ее происхождении, основы для веры не будет.

— Куда ты хочешь их спрятать?

Джон пожал плечами:

— Не знаю. Где-нибудь в доме. Места много.

Глаза Уилла заблестели, он выпрямился.

— Давай обратим это в игру?

— Какую?

— Значит, так: спрячем, но оставим послание, где будут намеки, как искать клад. Я напишу стихотворение-головоломку, которое мы тоже спрячем. Согласен?

Джон рассмеялся и налил себе и другу медовухи.

— Ты не перестаешь меня изумлять, Шекспир. Давай же начнем твою игру.

Веселясь, как мальчишки, они принялись носиться по дому, выискивая потаенные места, но старались не шуметь, чтобы не разбудить слуг.

Когда план был составлен, Уилл попросил лист пергамента и начал писать. А Джон достал из деревянного ларца, который отец хранил среди книг на верхней полке, заветные письма. Вскоре Уилл поднялся из-за стола и помахал листком, чтобы высохли чернила. Затем дал прочитать Джону.