Эрик Ластбадер: Кайсё

— В тот самый момент, когда я увидел вас, я понял, что это мой конец, — продолжал он. — Я увидел вас, и где-то глубоко внутри себя я уже знал, что не смогу больше быть тем, кем стал, потратив на это всю свою жизнь. — Он чувствовал, что начинает терять контроль над собой. Он боролся с эмоциями, которые были такими плотными, что он их чувствовал, как если бы вдыхал в себя воду. — Я научился убивать с легкостью, но мысль причинить вам вред невыносима. Я скорее разрушу самого себя.

— Я знаю. Мы находимся внутри друг друга.

Он нерешительно придвигался к ней. Внутри него происходила борьба между тем, что было раньше, и тем новым, только что появившимся, еще неоформившимся, робким.

— Вначале я думал, что хочу, чтобы вы боялись меня, как боятся все остальные. Но, будучи сильной женщиной, вы не испугались. Вы нанесли мне поражение, покончили со мной, свалили меня, проникнув через мою броню, и теперь они все окружили меня, эти преследующие гончие псы, которые разорвут меня на части.

— Этого не случится. — Она протянула ему руку. — Теперь все кончено. Я могу защитить, спасти вас. Если вы пойдете с...

Но в промелькнувшем озарении До Дук понял, что больше никогда не испытает то невыразимое чувство, которое только что испытал. И он напал на нее, как змея, но получил сбоку удар чем-то очень тяжелым. Он застонал, а Маргарита дико вскрикнула.

— Нет! Подождите! Я могу...

Он рухнул на землю, глаза и нос залепила грязь. Он покатился, тяжесть попеременно давила и отпускала его. Близость Маргариты ослепляла До Дука. Он хотел позвать ее, коснуться ее, сказать ей... Все вещи, кроме нее, перестали иметь для него какое-либо значение. Он был как олень, попавший в лучи фар быстро идущего автомобиля, случайно оказавшийся не там, где ему следовало быть.

Хотя, пожалуй, нет. Это не было случайно. Это был момент, когда он должен выбирать между жизнью и смертью. Но как он мог сделать выбор? Жизнь — это отчаянная борьба за то, чтобы не поддаваться этим лишенным прав эмоциям, которые, как он знал, разрушат его, а смерть для Мессулете была невообразимой.

Он закричал, когда что-то острое как игла вонзилось в его тело, и, посмотрев вниз, он увидел механическую руку, соединенные вместе пальцы из какого-то сплава, снабженные стальными ногтями. Он вырвался и стал наносить ногой удары — один, другой. Услышал как бы тяжелое мычание, массивное тело опустилось вниз, и он нанес удар локтем «под ложечку», потом отодвинулся и, укрепившись устойчивее на ногах, обратился внутрь себя. Его сознание продолжало искать Маргариту.

Но, как он уже знал, этот момент ушел навсегда.

Человек с его лицом появился как бы ниоткуда. Он нанес ему удар по шее рядом с сонной артерией. Инстинктивно До Дук ответил ударом в солнечное сплетение противника.

Оба человека тут же полетели в воду. В этой части озера берег был крутой, сначала шла неглубокая полоса шириной около двух футов. Затем дно резко опускалось вниз, и сразу начиналась глубина.

Николас, наполовину парализованный ударом До Дука, ухватил его голову. Он знал, что ему нужно нанести смертельный удар, но вода мешала им обоим, замедляя их движение и делая неэффективным традиционный прием атеми.

Николас сильнее сжал голову противника и стал давить ладонью одной руки на место, где сходились основные нервные окончания. Другой рукой ткнул в его верхнюю губу и нос.

Вцепившись друг в друга, вспенивая ногами воду, они кружились, углубляясь все дальше в пучину озера. Темнота и свет чередовались с воздухом и водой, пока они не оказались в мире полумрака между воздухом и землей, окруженные водяной пылью, холодом и сгущающейся темнотой.

До Дук, испытывая головокружение от давления на его лицо, ударил снова по солнечному сплетению Николаса, обхватил его, когда они перевернулись, и нырнул под серебряную поверхность озера.

Они боролись друг с другом, боролись за каждый глоток воздуха, но ужасная усталость и холодная вода делали свое дело.

Они работали ногами, но не могли больше удерживаться на плаву. Оба опустились в холодную неестественную ночь, обхватив друг друга. Казалось, они куда-то движутся, но куда? Этого До Дук определить не мог. Он сосредоточил все свое внимание на захвате противника, на давлении, которое он оказывал на его дыхательное горло.

Он чувствовал, как руки Николаса царапали его тело, возможно, чувствовал некоторую боль, но он сконцентрировал силу своей психики на то, чтобы заблокировать все, кроме необходимости продолжать нажим на дыхательное горло Николаса.