Эрик Ластбадер - Кайсё

Проект «Ти».

Сам Масамото Гоэи дожидался Нани. Занят он был исключительно тем, что в отчаянии стискивал руки.

— Где раскопали эту штуковину? — с ходу спросил Нанги, направляясь к оцинкованному столику, на котором были разложены некоторые из деталей «анатомированного» компьютера: волокнистая оптика, силиконовые чипсы, медная оболочка, таймер на алмазиках.

— На черном рынке в Азии, — ответил Гоэи, едва успевая догнать Нанги, который, постукивая своей тростью, быстро шел к дальнему углу комнаты.

Масамото Гоэи был одним из директоров, возглавлявших проект «Ти», специалист в области лингвистики, электронщик, один из тех, кто задумал создать компьютер без программного обеспечения.

— Это и есть «Ти»?

Они подошли к столику и принялись разглядывать разложенную на нем путаницу «внутренностей».

— Мм... да... и нет, — ответил Гоэи, указывая влево. — Вон там три платы, изготовленные по принципу нейронной сети, — эти детали являются нашей приоритетной технологией, но вот остальное... не знаю, что это такое. С уверенностью могу сказать одно: к нашей фирме это не имеет отношения.

— Но платы-то наши. Как они смогли оказаться там... ну, где эта штуковина была собрана? Кто несет за это ответственность?

Ответом ему было молчание. Даже технари, продолжавшие заниматься «вскрытием», прекратили работу и уставились на двух мужчин.

Нанги сделал знак Гоэи, и они вышли из лаборатории. В коридоре он снял халат и спросил:

— Что там еще?

— Клон, впрочем, если быть точным, это не совсем правильный термин, был собран где-нибудь в Юго-Восточной Азии. Мои люди в этом уверены. Скорее всего, в Гонконге. Какое-нибудь маленькое предприятие... открылось, поработало месячишко и вновь закрылось. За этим трудно уследить. В принципе, там любой может снять производственную площадь, не привлекая особого внимания.

Дерьмо, подумал Нанги, Николас исчез из поля зрения, а его любимое детище лопнуло как мыльный пузырь. Он решил пойти в свой офис. Сейчас необходимость поговорить с Тинем возросла вдвое. В Сайгоне ему будет проще всего раскопать что-нибудь, относящееся к этому делу. Тиню давно бы уже следовало обнаружить эту ублюдочную машинку на черном рынке. Почему же он этого не сделал?

— Держите меня в курсе дела, — коротко бросил он Гоэи. — Сейчас для нас это самое главное.

На президентском лифте он поднялся к себе на этаж.

— Есть что-нибудь от Винсента Тиня? — спросил он, проходя мимо рабочего стола Уми.

— Нет, сэр, — ответила секретарша, складывая в папку какие-то бумаги и направляясь вслед за Сэйко и Нанги в его кабинет.

— Линнер-сан не объявился?

— Нет, сэр, — ответила Сэйко и, дождавшись, когда он усядется и отложит свою трость, добавила: — Но есть кое-какие новости, имеющие к нему отношение.

— О? — Нанги поднял руку. — Прежде чем ты продолжишь, я попрошу тебя, Уми, по электронной связи известить всех исполнительных директоров, что с сегодняшнего дня Сэйко Ито назначается директором Корпорации по взаимодействию. Следовательно, все указания, полученные от нее, должны рассматриваться всеми членами организации как распоряжения, отданные лично мною.

Уми бросила быстрый взгляд на Сэйко, затем вновь склонилась над блокнотом, продолжая стенографировать.

— Проследи, чтобы это было отправлено немедленно.

Уми кивнула.

— Да, вот что еще я хотел, чтобы ты сделала...

Раздался телефонный звонок, Уми подняла трубку.

— У меня совещание, — бросил Нанги.

Несколько секунд она разговаривала с абонентом. Нанги, беседовавший с Сэйко, сделал паузу. Лицо Уми посерело.

Трясущейся рукой она придавила кнопку временного прекращения связи и сказала:

— Мне кажется, Нанги-сан, вам лучше поговорить самому.

Любопытно, подумал Нанги и взял у нее трубку.

— Moshi-moshi, — отрывисто произнес он.

— Тандзан Нанги?

— У телефона.

— С вами говорит старший инспектор Ханг Ван Киет. Мистер Нанги, я являюсь офицером полиции Сайгона. С сожалением вынужден сообщить вам, что с вашим сотрудником Винсентом Тинем произошел несчастный случай.

Нанги так крепко сжал трубку, что, казалось, она вот-вот хрустнет. В желудке появился какой-то холодный ком.

— Насколько серьезно он пострадал?

— Соболезную, но он мертв.

Трубка молчала, слышалось лишь какое-то отдаленное потрескивание на линии, почти ирреальное. Тинь мертв. Нанги напрягся, пытаясь осознать значение этих слов. Он про себя прочитал молитву, затем включил свой аналитический ум.