Крейг Расселл: Вечная месть

Фабель с Сюзанной спустились поужинать около восьми вечера. Ресторан был уже забит богатыми умниками, но Лекс, как обычно, зарезервировал для брата и его подруги один из лучших столиков у панорамного окна. Сюзанна сменила льняные рубаху и штаны на черное платье без рукавов. Длинные волосы цвета воронова крыла она уложила в прическу, обнажив изящную стройную шею. Облегавшее фигуру платье чуть выше колен подчеркивало стройность ног, но при этом выглядело элегантным и скромным.

Фабель прекрасно осознавал красоту Сюзанны и отлично видел, как повернулись к ним все присутствующие мужчины, когда они вошли в ресторан. Их отношения длились уже больше года, и они давно миновали неловкую стадию взаимного узнавания. Теперь они были сложившейся парой, и у Фабеля уже успело появиться ощущение надежности и комфорта. А когда Габи, его дочь от первого брака, провела некоторое время с ним и Сюзанной, у Фабеля впервые с того времени, как распался его брак с Ренатой, возникло чувство, что у него есть семья.

Чех Борис, метрдотель Лекса, проводил их до столика. В панорамном окне плескалось море, а предзакатное солнце придавало песку на побережье еще более насыщенный золотистый оттенок. Как только они уселись, Борис с приятным акцентом поинтересовался, не хотят ли они что-нибудь выпить перед едой. Они заказали белого вина, и Сюзанна приступила к стандартному ресторанному ритуалу незаметного изучения остальных посетителей. Что-то за спиной Фабеля привлекло ее внимание.

— Это, случайно, не Бертольд Мюллер-Фойт, политик?

Фабель хотел обернуться, но Сюзанна сжала ему руку:

— Ради Бога, Йен, ну не так же откровенно! Для полицейского у тебя просто никудышные навыки слежки!

Он улыбнулся:

— Этим наверняка и объясняются мои низкие показатели раскрываемости…

Фабель повернулся, на сей раз специально неловко изображая, что оглядывает все помещение ресторана. Позади него, чуть левее, сидел хорошо одетый мужчина лет пятидесяти, в черной куртке и свитере с высоким воротом. Псевдо-небрежное облачение от известного дорогого дизайнера. Редеющие волосы мужчины были тщательно зачесаны назад, а в аккуратной бородке виднелась седина. Он выглядел как продуманно одетый преуспевающий режиссер, музыкант, писатель или скульптор. Однако Фабель мгновенно узнал в нем человека, чье искусство было более чем сомнительным, — политика. Худенькая блондинка рядом с ним была моложе его как минимум лет на двадцать. Она сидела спокойно и словно излучала неприкрытую лощеную сексуальность. Ее взгляд на мгновение встретился с глазами Фабеля. Он тут же повернулся к Сюзанне:

— Ты права, это Мюллер-Фойт. Полагаю, Лекс будет в восторге, что его ресторан достаточно клевый, чтобы привлечь любимчиков леваков-«зеленых».

— А кто это с ним?

Фабель весело ухмыльнулся:

— Понятия не имею, но она, безусловно, экологически безупречна.

Сюзанна слегка склонила голову. Поза сосредоточенности, свойственная, по мнению Фабеля, исключительно ей.

— Нет, правда, я никогда ее прежде не видела. Хотя за его сексуальными подвигами не уследишь. Он будто наслаждается броскими заголовками в бульварной прессе.

— И еще он далеко не равнодушен к тому, что пишет о нем Фишманн.

Фабель имел в виду Ингрид Фишманн, журналистку, которая сделала своим коньком вытаскивание «на поверхность» тех публичных людей, которые заигрывали с левацкими, экстремистскими или террористическими движениями в 70—80-х годах прошлого века.

— Ты думаешь, это правда, Йен? — Сюзанна с заговорщицким видом придвинулась к нему. — Я имею в виду, что он был как-то связан с делом Видлера?

— Не знаю… Там было много умозрительных заключений и косвенных доказательств. Но с точки зрения полиции Гамбурга ничего такого, из-за чего можно снова поднять это дело.

— Но?..

Фабель скривился, обдумывая ответ.

— Но… кто знает, что там есть на него в досье Федерального управления уголовной полиции.

Фабель читал статьи Фишманн о Мюллер-Фойте. Она писала о похищении и последующем убийстве в 1977 году богатого гамбургского промышленного магната Торстена Видлера. Видлер приказал своему шоферу остановиться возле того места, где вроде бы произошла серьезная дорожная авария. Авария была инсценирована членами известной террористической группировки Франца Мюльхауса. Того самого Мюльхауса, известного под прозвищем Рыжий Франц. Возглавляемая им группировка была столь же мутной, как и провозглашаемые ею политические лозунги, и Мюльхаус был единственным членом банды, кого удалось выследить.