Эрик Ластбадер - Плавучий город

Маргарита ужинала с мачехой более двух часов, потом села в ожидавший лимузин и уехала.

— Скажите, на какое время я еще вам потребуюсь? — спросил детектива таксист. — Примерно через час кончается моя смена.

— Трудно сказать. — Кроукер протянул ему еще сотню долларов.

— Спасибо. Тогда я, пожалуй, попрошу диспетчера позвонить моей жене и сказать, чтобы она поставила ужин в холодильник.

Следуя за лимузином, они проехали через весь город. Дождь утих, но поднялся сильный ветер, и у Кроукера совсем испортилось настроение. Он все время думал о том, что можно сделать с Леонфорте, как помешать ему расправиться с Маргаритой. Но пока в голову ему ничего не приходило.

— Ваша дама направляется не в самое лучшее место города.

Таксист явно нервничал, детектив посмотрел по сторонам и увидел, что они действительно попали в какой-то подозрительный район. В такие места по ночам никогда не заглядывают туристы. На улицах были открыты дешевые забегаловки, бары и ресторанчики, работали притоны, освещенные неоновыми вывесками, по тротуарам шныряли какие-то подозрительные личности и проститутки.

Лимузин Маргариты остановился у заведения Моникера, где Доминик обычно подбирал проституток, и женщина вошла в здание.

Дело приобретало интересный оборот.

— Любопытно, что делает в этой гнусной дыре ваша богатая красотка? — спросил таксист.

Кроукер и сам был бы не прочь это узнать. В помещении клуба рядом с раздевалкой он нашел платный телефон и, воспользовавшись кредитной карточкой, которой снабдил его в свое время Лиллехаммер, набрал номер. Лью надеялся, что «Зеркало», американская секретная организация по борьбе со шпионажем, на которую работал Лиллехаммер, все еще функционирует. Однако после смерти Леона Ваксмана, директора организации, ее могли и расформировать, У детектива все еще оставались деньги — аванс, который ему выдал Лиллехаммер на расходы в прошлом году, но гораздо важнее денег были возможности, которыми располагали люди, работавшие на его агентство.

После двух гудков ему ответили. Кроукер назвал опознавательный код, моля Бога, чтобы код еще не был аннулирован. Опознавательный код сотрудника высшей категории являлся его пропуском в «Зеркало».

Когда голос по телефону подтвердил правильность его опознавательного кода, Лью вздохнул с облегчением. Ему было предложено пробить четыре последние цифры, нанесенные на карточку, затем подождать, пока целый ряд релейных передатчиков проведет его вызов по Бог знает каким катакомбам федерального механизма.

Наконец он услышал серию сдвоенных звонков и вскоре в трубке послышался женский голос. «Зеркало» все еще функционировало.

Кроукер изложил голосу свою просьбу: узнать, на кого зарегистрирован лимузин под таким-то номером.

— Через сорок пять минут, — ответила женщина.

— Мне нужно через двадцать.

— Рабочий день закончился, — капризно возразили на другом конце провода.

— Займитесь делом! — рявкнул Кроукер, бросил трубку и вошел в заведение Моникера.

Клуб Моникера выглядел так же, как и все ему подобные злачные места: красные с серебром обои, цветные пятна, отражавшиеся от зеркальных сфер, что выглядело старомодным даже в семидесятые годы, в помещении стоял крепкий запах табачного дыма и пота. Ряды динамиков, подвешенных к потолку, выплевывали резкие, раздражающие слух звуки рока. Одетые в блестящие костюмы из люрекса танцовщицы с длинными ногами и огромными бюстами бесновались на подиуме, который тянулся по всей длине помещения. В их танцах не было никакой эротики, однако вокруг сцены собралась довольно большая толпа. Мужчины, напирая животами на подиум, глазели на девиц и поразительно быстрыми темпами поглощали виски и пиво.

К Кроукеру подплыла хозяйка, телеса которой подрагивали, словно фирменное желе. Детектив сунул ей под нос значок федеральной полиции, однако на хозяйку это, казалось, не произвело никакого впечатления — возможно, к посещению полиции она привыкла, но все-таки не стала навязывать ему свои разбавленные водой напитки.

Кроукер сказал, что интересуется одной дамой, и описал Маргариту. Мадам с улыбкой медузы ответила, что такая женщина сегодня вечером в ее заведении на появлялась.

Кроукер наклонился к хозяйке и, нагло уставившись в ее физиономию, произнес:

— Я сдеру с тебя твой фальшивый парик, если ты еще осмелишься мне врать!

— Дерьмо! — выругалась мадам, но все же указала рукой за кулисы.