Эрик Ластбадер - Шань

— Что у тебя с Мако? — вместо ответа осведомился Симбал.

Кубинец пожал плечами.

— Он и Беннетт как-то связаны между собой. Я прослышал об этом и решил получить информацию из первых рук.

— И что же он сказал тебе? Кубинец поднял глаза на Тони.

— Я вместе с ним занимаюсь доставкой лодок с товаром в разные бухты вокруг Майами. Что ты еще хочешь узнать?

— Я хочу узнать, что они с Беннеттом замышляют?

Кубинец покряхтел.

— Почему бы тебе в таком случае не обратиться прямо к Беннетту? Я уверен, он сделает тебе одолжение и снизойдет до твоей просьбы.

Он покачал головой.

Симбал решил временно отступить.

— Ну, а как ты сам полагаешь?

На лице Кубинца появилось выражение притворного изумления.

— Ты спрашиваешь меня? — Его глаза стали совершенно круглыми. — Господи! Что мы, простые ребята, не вылезающие из траншей и ковыряющиеся в грудах навоза, оставленного этими молодцами, можем сказать тебе, Великий Белый Охотник?

— Прекрати ломать комедию, Мартин.

— Черт побери, у тебя действительно классные башмаки, дружище. Где ты их покупал?

Симбал и бровью не повел.

— Я спрашиваю, что затевают Беннетт и Мако?

Кубинец пожал плечами.

— Не знаю. Может, ты мне расскажешь?

— Я думаю, тебе лучше выложить мне все начистоту.

Кубинец задумался.

— Черт возьми, — он глотнул рому, — сегодня вечером он устраивает вечеринку. Она должна начаться после полуночи. Там соберутся, так сказать, сливки общества. Я собирался встретиться там с ними обоими.

— Беннетт, — задумчиво пробормотал Симбал.

— Раз уж ты встрял в это дело, я думаю, стоит тебя просветить на его счет, — чуть помрачнев, заметил Кубинец.

— Я уже ознакомился с досье Эдди.

— Это означает, что есть много такого, чего ты не знаешь о Беннетте.

— Да?

— Если ты не знаком с этим типом лично, то ты не знаешь о нем ни хрена.

— Поясни.

— Эдвард Мартин Беннетт — грязный подонок.

— Расскажи мне то, чего я не знаю.

— Я постараюсь, дружище. — Кубинец поднес стакан к губам и сделал еще один глоток. — Случилось так, что между Эдди и Питером Карреном произошла размолвка.

— Ты хочешь сказать, что они вдвоем выполняли операцию, разработанную совместно УБРН и АНОГ?

— Да нет. Речь совсем о другом.

Симбал пытался прочесть по лицу Кубинца, что тот имеет в виду. Выражение, застывшее на нем, не предвещало ничего хорошего.

— Не собираешься ли ты убедить меня, будто их объединял какой-то общий бизнес? — осведомился он.

— Не бизнес. — Кубинец допил остатки содержимого своего стакана, — Удовольствие.

— О, господи! — Симбал на мгновение запнулся. — Уж не хочешь ли ты сказать, что все это, черт побери, произошло на почве любовной ссоры?

Кубинец вертел в руках пустую бутылку из-под кока-колы. Казалось, ему хотелось выпить еще.

— Да, думаю, с этого все и началось. Видишь ли, они не могли жить вместе, показываться вдвоем в обществе и все такое. И это на них очень плохо действовало. Однако им приходилось прятаться, приятель. Потому что, как только такие вещи попадают в досье, то — Мадонна! — на тебе ставят жирный крест до конца твоих дней. Можешь забыть об оперативной работе и серьезных заданиях. Тебя отсылают в Лепрозорий. Так это называл Эдди. Там ты переучиваешься на клерка, а потом возишься с очень важными бумажками типа отчетов, справок, регистрации и прочее.

— Ты говоришь, что никому не было известно про их отношения, — заметил Симбал. — Но ведь ты знал.

— Еще бы. Я работал вместе с Эдди не раз и не два. Уж это ты мог узнать, прочитав его досье. Однако, повторяю, все эти досье, а уж в случае с Беннеттом и подавно, гроша ломаного не стоят.

— Чтобы знать Беннетта, надо любить его, — промолвил Симбал. — Я правильно понял?

Кубинец скорчил презрительную физиономию. — Ты думаешь, что ты необычайно мил? Работая в Куорри, ты обладаешь могуществом йинь и янь и можешь смотреть свысока на нас, деревенских ребят, да?

— Не горячись, Мартин, — примиряюще отозвался Симбал. — Я сразу понял, что эта лавочка закрыта для посторонних и попытался проникнуть в нее как мог. У меня не было времени на разработку тонких дипломатических подходов перед встречей с тобой. Не обижайся, здесь нет ничего личного.

— Вот тут уж ты ошибаешься, приятель. Здесь все — личное, с ног до головы.

— Тогда лучше расскажи мне все по порядку. Кубинец коротко кивнул.

— Для Эдди, кроме Питера Каррена, не существовало никого. Кстати, они когда-то вместе учились.