Эрик Ластбадер - Белый ниндзя

Николас ужаснулся:

— Господи, да ведь эта система планируется к широкому использованию в правительстве США: и в Пентагоне, и в Совете национальной безопасности, и в ЦРУ и повсюду? Это будет означать, что «Нами» будет в курсе всей деятельности администрации!

Конни кивнул:

— Неплохо, да? И, главное, утечки информации никто не обнаружит. Обороноспособности страны это могло бы нанести непоправимый ущерб. — Конни и сам отхлебнул чаю. — Но это еще не все. Группа «Нами» наняла двоих людей, которые должны ей помочь в осуществлении этого плана. Один из них сейчас в моей квартире, там, наверху. Наверное, залил мне всю кушетку кровью. В его обязанности входило вывести тебя из игры так, чтобы ты не мог вмешаться. Тебя эти господа явно побаиваются. А другой человек работает на другом конце трубопровода. Это сестра-близнец этого мерзавца. Ее зовут Шизей. Задание у нее такое: втереться в доверие к одному сенатору, который опекает проект «Пчелка» — его фамилия Брэндинг — и сделать все возможное, чтобы законопроект по финансированию «Пчелки» прошел без задержки через конгресс.

Николас задумчиво кивнул:

— Это объясняет многое. Почти все, кроме одной детальки: почему Сендзин не убил меня, когда мы с ним встретились в первый раз. Если «Нами» наняла его, чтобы отделаться от меня, то почему он не воспользовался шансом, получив его?

ЕСЛИ ТЫ УМРЕШЬ СЕЙЧАС, ЭТО БУДЕТ СЛИШКОМ ЛЕГКАЯ СМЕРТЬ. ТЫ ДАЖЕ НЕ УСПЕЕШЬ ПОНЯТЬ... Понять что? Этого Николас не знал. Он знал только одно: у этого человека к нему какая-то личная ненависть. Отчего? Он положительно был уверен, что никогда не сталкивался с ним в жизни до той встречи в кабинете д-ра Ханами.

Пытаясь глубже проникнуть в эту тайну, Николас погрузился в «гецумей но мичи»: белый ниндзя, убийство д-ра Ханами, хирурга, который позволил Сендзину внести свою лепту в операцию по удалению опухоли Николаса; убийство д-ра Муку, психиатра, который мог догадаться о роли Сендзина в этой операции; убийство Киоки, тандзяна, который мог бы помочь Николасу. Ничто из этого не вписывается в стратегию ниндзя, нанятого для устранения человека, который мог бы помешать широкомасштабному шпионскому плану. Это стратегия человека, движимого личной ненавистью, стратегия, направленная на планомерное разрушение другой человеческой личности. Николас возблагодарил провидение, направившее его к Канзацу. Ему чертовски повезло, что Сендзин не знал о брате Киоки, жившем высока в Японских Альпах, неподалеку от Черного Жандарма.

Но стратегия Сендзина включала в себя также еще одну линию, кроме уничтожения Николаса: похищение изумрудов Со-Пенга. Может, они являются связующим звеном между нами? Эх, знать бы побольше о том, что за человек был мои дед!

Он почувствовал на своем плече руку Конни и открыл глаза.

— Ник, с тобой все в порядке? — спросил Конни. — Мне показалось, что ты не дышишь.

— Кто-то идет сюда, — сказал Николас, поднимаясь. Конни бросил взгляд на лестницу.

— Не там, — ответил Николас на его немой вопрос и направился к парадной двери. Открыл ее.

— Привет, Шизей. Я Николас Линнер, — сказал он, все еще прощупывая ее с помощью своего дара тандзяна. — Но я думаю, тебе это уже известно.

Шизей смотрела ему прямо в лицо:

— Привет и тебе, мой враг. Я думала, мое сердце остановится, когда я увижу тебя. — Они говорили по-японски, инстинктивно выбрав этот язык, который позволяет общаться одновременно на нескольких уровнях.

— Заходи, — пригласил Николас.

Не поворачиваясь к ней спиной — на всякий случай — он представил ее своему другу. Конни грязно выругался по-японски.

— Ты что, Ник, спятил? Зная, кто она, ты приглашаешь ее войти в дом?

— Не думаю, что мы смогли бы ее удержать за дверью, — ответил Николас, ни на секунду не спуская с девушки глаз. — Конни, у нас совсем кончился чай.

Когда они остались одни, Николас сказал:

— Вот видишь, ты взглянула на голову Медузы, но все еще жива.

Оба они беспрестанно двигались, описывая круги по полу, с хрустом давя свои отражения в осколках зеркал.

— Обстоятельства переменились, — сказала Шизей. — Я пришла сюда не убивать тебя, и даже не для того, чтобы помогать брату.

— Тогда зачем же ты пришла? — мягко спросил Николас.

— Чтобы спасти себя, — ответила Шизей. Между ними шел не только этот разговор. Обмен словами, предложениями, паузами сопровождался разговором их сознании, которые, встретившись в центре комнаты, создали такой психический вихревой поток, что, когда Конни вошел с чаем, он почувствовал такое головокружение, что чуть не уронил поднос.