Эрик Ластбадер - Возвращение в темноте

Кроукер хотел сказать приличествовавшие случаю слова соболезнования, но они застряли у него в горле, и вместо этого у него вырвалось:

— Должно быть, теперь ты очень богата.

— Не совсем так, — спокойно отреагировала она на его колючие слова. — Год назад Дональд женился на молодой наследнице нефтепромышленника из Техаса с безупречной родословной, что, как я теперь понимаю, для него очень много значило — я имею в виду ее происхождение. За неделю до гибели у него родился сын, и Дональд предусмотрительно завещал все свое состояние ему.

— Да, не повезло. — Он все еще смотрел на фотографию. — Зато у тебя есть Рейчел.

Мэтти внезапно сильно побледнела. Она хотела было что-то сказать, но в последнее мгновение передумала.

— Лью, я... — Она отвернулась. — Я должна кое в чем признаться. Ты ничего не ответил, когда я сказала, что ты сам не хотел поддерживать отношения с моей семьей.

Кроукер невольно вздрогнул.

— Понимаешь, я знаю, что ты пытался общаться с Рейчел. — Она прерывисто вздохнула. — Знаю, потому что тщательно следила за тем, чтобы она не получала твоих писем.

— Дрянь! — Он с силой ударил кулаком по рулю, так что взвизгнул клаксон.

— Я знаю, что совершила страшную ошибку, — после минутной паузы продолжила Мэтти. — Но мне казалось в высшей степени правильно оградить Рейчел от тех, с кем ей, по моему мнению, не следовало общаться.

— Почему ты не хотела, чтобы твоя дочь общалась со мной? — поглядев на сестру, спросил Кроукер.

— Черт побери, — пробормотала Мэтти, стараясь не смотреть ему в лицо, но по голосу было слышно, что она готова разрыдаться. — Правда в том, что... — У нее задрожали губы и из глаз потекли слезы. Собравшись с силами, она взглянула брату в глаза: — Понимаешь, она невероятно похожа на тебя...

Послышались веселые, возбужденные голоса, из дверей бара показалась еще одна компания. Завелся мотор, и фары на минуту осветили стоянку.

— Черт побери, с чего ты решила, что она так уж похожа на меня? — несколько озадаченно спросил Кроукер, вновь и вновь разглядывая фотографию племянницы.

Мэтти молчала. Он почувствовал едва уловимый пряный аромат дорогих духов. Воцарилось неловкое молчание. Им обоим было очень трудно заставить себя забыть старые обиды, оказавшиеся столь сильными, словно и не было пятнадцатилетней разлуки.

Тревога Мэтти все усиливалась, и Кроукер почти физически ощущал это. Оркестр в баре снова заиграл зажигательную карибскую музыку, и ему захотелось оказаться там, в зале, и танцевать бедро к бедру с Соней. Кроме того, он непременно должен был извиниться перед ней.

Словно читая его мысли, Мэтти сказала холодно:

— Похоже, тебе не до меня. Что же, ступай, твоя подруга ждет тебя. К чему попусту терять время...

— Ради Бога, перестань. — Ему было знакомо наигранное безразличие сестры.

После минутной паузы Мэтти сказала:

— Мне всегда казалось, что ты достоин лучшего, чем быть обыкновенным полицейским.

— Но так казалось только тебе, а не мне, Мэтти. — Он повернулся к сестре. — Скажи, почему тебя никогда не интересовало, чего я сам хочу от жизни? Почему ты так уверена в собственной правоте?

Она едва сдерживала слезы и слегка дрожала всем телом. Кроукер невольно восхитился ее силой воли, с помощью которой ей все же удавалось сохранять внешнюю маску безразличия.

— Вспомни, — тихо произнесла она. — Ведь мы оба мечтали жить лучше, чем родители. Мы с тобой часто говорили об этом, когда были еще подростками.

— Конечно, я стремился к лучшему, — сказал Кроукер. — Но я не забывал о своей семье и не бросал родителей. Это сделала ты, Мэтти.

Она закрыла глаза, и из-под ресниц медленно потекли слезы.

— Как бы я хотела, чтобы ты понял...

— Попробуй объяснить.

Она покачала головой.

— Но тогда... — начала было она и снова замолчала. Потом, быстро взглянув на Кроукера, пробормотала: — Ну хорошо...

Собираясь с духом, она откинулась на спинку сиденья и невидящим взглядом уставилась на мерно шелестящие листья кокосовых пальм.

— Понимаешь, ты был мальчиком, — наконец, сказала Мэтти. — А улицы нашей «Кухни дьявола» были созданы именно для мальчишек.

— Не вижу никакой причины, чтобы...

— Выслушай меня до конца, — взмолилась она. — Мне и так сейчас очень тяжело.

Она устало закрыла глаза и, когда снова заговорила, ее голос звучал совершенно спокойно, даже безмятежно, словно океанский бриз, шевеливший пальмовые листья.

— Просто выслушай меня, хорошо? — Она облизала пересохшие губы, и Кроукер понял, что ее мучает смертельный страх. Но что ее пугает? Неужели воспоминания? — Помнишь, там был один парень, Ричи Палья.