Эрик Ластбадер - Возвращение в темноте

Раздраженным жестом Дарлинг отказался от дальнейшей врачебной помощи. Когда невозмутимый врач удалился, Дарлинг с подчеркнутой серьезностью сказал:

— Хочу быть с тобой до конца откровенным, Кроукер. Ликвидация Барбасены фактически является единственным выходом. Мы были бы счастливы предпринять такой шаг, но для нас он слишком радикален. Даже если бы нам удалось убрать Барбасену, соблюдая при этом максимальную осторожность, все равно за нами остался бы след, по которому такой хитрый и умный человек, как Ганн, обязательно вышел бы на исполнителей, а потом и на организацию.

Дарлинг поднялся на ноги и вместе с Кроукером двинулся к выходу из подвала.

— Откровенно говоря, — сказал Дарлинг Кроукеру, — меня этот вопрос очень волнует. Больше всего на свете мне необходимо сейчас найти способ ликвидировать Барбасену. — Он прищелкнул пальцами. — И тут-то мне подвернулся ты. — Он пристально и сурово поглядел Кроукеру в глаза. — Как думаешь, это случайность?

— Такая мысль уже приходила мне в голову, — спокойно ответил Кроукер. — Однако я уже имел разговор с неким человеком, по имени Марсель Рохас Диего Майер.

— Майер... Майер... — задумчиво пробормотал Дарлинг. — Это тот самый пробивной адвокат, который работает на верхушку южноамериканских наркодельцов?

— Точно. Он предложил мне сделку. У Хуана Гарсии Барбасены была жена.

Дарлинг кивнул:

— Тереза Маркеза.

— Однажды она узнала, что муж изменяет ей. Она стала угрожать ему, а тот взял и убил ее. Избив до полусмерти, он задушил ее электрическим проводом. Поскольку он находится под высоким покровительством сильных мира сего, никто не решился привлечь его к уголовной ответственности за убийство. Поэтому для совершения акта возмездия — проще говоря, физической расправы — над Барбасеной предполагалось нанять меня. Однако речь шла исключительно о личных причинах, и ни слова о Ганне или твоей организации.

Подумав, Дарлинг кивнул:

— Что ж, это вполне похоже на правду. Я читал отчет коронера о ее смерти. Полиция нашла доказательства вооруженного нападения и грабежа — были украдены деньги и драгоценности. Дело было закрыто как абсолютно безнадежное. Судя по документам, следствие велось формально. Остались невыясненными обстоятельства убийства. К примеру, даже не были опрошены телохранители Терезы. И, что показалось мне тогда странным, муж убитой, Барбасена, ни разу не предъявил претензий по поводу того, что полиция так и не нашла преступника.

Внезапно Дарлинг нахмурился.

— Для меня все еще остается неясным, каким образом ты заполучил секретные коды сети ДИКТРИБ.

— Братья Бонита, — коротко ответил Кроукер.

— Бог ты мой, если в этом замешаны братья Бонита...

Дарлинг торопливо обернулся и сделал знак агенту.

Тот немедленно принес Дарлингу портативный компьютер. Дарлинг включил его и покрутил трекбол.

— Смотри, — сказал он, — это один из секретных файлов АКСК.

Похоже, ничто на свете не могло теперь оставаться тайной, даже сверхсекретные данные правительственных ведомств. Впрочем, Кроукеру давно было известно, что правительственные чиновники могут составить подробнейшее досье на любого гражданина. Обо всем. Вплоть до того, какие игрушки любил в детстве.

Файл назывался «Серийные убийства, преступник не найден».

— Смотри, вот целая серия убийств, совершенных одним и тем же способом — у жертв были отрезаны головы, — сказал Дарлинг.

— А их тела так и не были найдены, — мрачно проговорил Кроукер, пробегая глазами по списку жертв. — Этот файл был открыт четыре года назад.

Дарлинг кивнул:

— Да, именно четыре года назад была найдена первая отрезанная голова. Коронер отметил в своем рапорте, что убийца явно хорошо знал свое дело. На шее не было ни порезов, ни рваных краев. Голова была чрезвычайно аккуратно отрезана скальпелем.

Кроукеру вспомнился скальпель в руках Хейтора Бонита.

— Только скальпелем? — машинально переспросил он.

— Во всяком случае, именно так утверждал коронер. На шее не было обнаружено следов металлических зубцов.

Кроукер поднял глаза.

— Значит, убийца не пользовался пилой. Он сумел рассечь позвоночник одним скальпелем. Для этого нужна нечеловеческая сила.

— Пожалуй, ты прав.

Сейчас Кроукеру больше всего на свете хотелось сделать хоть глоток свежего воздуха, увидеть синее небо над головой и почувствовать на коже горячее прикосновение солнечных лучей. Удастся ли ему когда-нибудь снова почувствовать себя чистым.