Эрик Ластбадер - Глаза Ангела

— Ну нет, Я должен получить плату за мой вертолет, не говоря уже о том, что ваше присутствие в городе причинило мне массу хлопот.

— Эта вещь вам совершенно не нужна.

— Может, и так. А самолет нужен, это уж точно. К тому же мне приятно сознавать, что я владею тем, что вам дорого. Скорее всего, я через пару дней выброшу куда-нибудь эту дрянь, но сейчас я ее забираю, и не возражайте, я этого не терплю.

Крус повернулся, чтобы уйти.

— Постойте, — раздался голос Рассела, — я бросаю вам вызов.

Крус остановился и, не оглядываясь, спросил:

— Чего ради я должен принимать ваш вызов? Вы — жалкий гринго...

— А кто помог вам отыскать шпиона Орола среди ваших телохранителей и, возможно, спас вашу жизнь?

Внутренний голос говорил Расселу: «Остановись, куда тебя понесло?» — но Рассел уже не мог и не хотел остановиться. Он решил доказать всем, и себе в том числе, что и он чего-нибудь стоит и не хуже Тори способен выполнять боевые задания. Когда он находился в джунглях, и мимо него со свистом проносились пули, Расселу вдруг пришло в голову, что Бернард послал его на боевое задание, чтобы унизить, поиздеваться над ним. Сам Бернард был опытным бойцом и побывал не в одной опасной переделке, прежде чем стал директором Центра. А Рассел нет. Он никогда не занимался оперативной работой, и сейчас, в сложившихся не в его пользу обстоятельствах, ни за что не хотел доставить Бернарду — и Тори — удовольствие, проявив некомпетентность и неумение вести себя в боевых условиях.

— Кроме того, — продолжал Рассел, — ваши телохранители очень удивятся, если вы не примете мой вызов. Неужели причина в том, что я — американец? Или вы струсили? Или у вас нет ни характера, ни воли?

Крус резко повернулся к собеседнику, лицо его исказилось от ярости:

— Когда я обнаружил, что Соня — шпионка Орола, я застрелил ее. Засунул дуло пистолета ей в рот и нажал на курок. Я смотрел в ее глаза и видел в них смерть. Я видел, как Соня умирала, как жизнь оставляла ее тело. По-вашему, я трус, да? — Стиснув кулаки, Крус подошел к Расселу. — Мне, кстати, очень любопытно знать, почему это вы нашли только одного шпиона — Хорхе. А как же Соня, а?

— С Соней я не говорил, — ответил Рассел. Во рту у него появился противный металлический привкус. — Так вы принимаете мой вызов?

Крус повернулся к сикариос, которые выжидательно смотрели на него, коротко кивнул и, брезгливо передернув плечами, бросил:

— Готовься к смерти, гринго.

Это была странная коррида. Будний день. Безмолвный стадион, пустые трибуны и жаркий, палящий зной.

— Итак, сеньор Слейд, вы бросили мне вызов, и я принял его. — Окруженный сикариос, Крус обращался к Расселу, который стоял на арене. Сам Крус, его телохранители и Тори с Эстило расположились у нижних скамей стадиона. — Я приказал вывести на арену моего лучшего быка. Если вы справитесь с ним, я отдам вам вашу трубочку с шариками. Если же победу одержит бык, то для вас лично ничто уже не будет иметь значения. Мертвым ничего не надо.

Тори беспокойно вглядывалась в лицо Рассела, стараясь понять, о чем тот думает, но так ничего и не смогла прочесть на его лице — Рассел абсолютно бесстрастно смотрел на своего врага.

«Если Расс погибнет, — думала Тори, — виновата буду я. Никогда не прощу себе этого. Надо прекратить весь этот ужас».

— Рассел, — крикнула она, — слышишь? Не лезь в это дело! Не соглашайся на такие условия!

— Ах так! — взревел Крус, сделав знак одному из телохранителей. Тот поднял оружие и направил его на Рассела. — Мужчина не должен брать назад свой вызов. Но я забыл, что вы, сеньор Слейд, не мужчина, вы гринго. Чего можно ждать от гринго?

Рассел молчал, напряженно следя за массивными, оправленными в железо деревянными воротами, через которые на арену выпускали животных.

Крус взмахнул рукой, и ворота со скрипом распахнулись. Показался огромный бык. Животное устремилось к Расселу.

— Дайте ему оружие, — крикнула Тори.

— Нет. Шпага предназначена для матадора, а не для всяких там гринго. Пусть сражается голыми руками.

— Да вы что! Безоружный человек не справится с быком!

— Конечно, — Крус рассмеялся и что-то выкрикнул, увидя, как Рассел увернулся от рогов быка, — оле, гринго! Оле!

Рассел весь взмок от напряжения, взволнованно следя за быком. Бык вблизи казался громадным, от него исходил резкий запах, маленькие красные глазки с яростью глядели на человека. Рассел понял: или он одолеет животное, или бык убьет его. Бык низко наклонил голову, целя острыми минными рогами прямо в живот Расселу. Убегать от быка не имело смысла, он бросится следом, и, разумеется, догонит. Лучше, — думал Рассел, — подражать матадору, который не двигался с места до тех пор, пока это было возможно, а в удобный момент наносил быку меткий удар. Только ему помогали пикадоры, изматывая сильное животное уколами пик, а тореро наносили удары шпагами и доводили быка до изнеможения. Такой помощи у Рассела не было. Матадор боролся с уставшим и израненным животным, а не с таким свежим и полным сил, какое выпустили на американца. Он обреченно стоял и ждал, когда бык к нему приблизится, и не мог остановить противную дрожь в мышцах. Бык неожиданно атаковал, и Расселу лишь чудом удалось увернуться от острых рогов, но копыто животного ударило его в лодыжку и, не удержавшись на ногах, американец упал. Бык с размаху ударился рогами в стену, окружавшую арену, и обезумел от ярости. Рассел слышал, как он пыхтит, чувствовал влажный жар, исходивший от тела животного. С морды быка на песок капала пена.