Эрик Ластбадер - Глаза Ангела

— Я не понимаю тебя, — сказала Ирина, готовая расплакаться.

Дельфин подплыл к ней, ткнулся мордой ей в руку, словно сочувствовал ее горю.

— Арбат, — спросила Ирина у дельфина, — что же мне делать?

Дельфин ответил что-то высоким голосом, и Ирина грустно прошептала:

— Если бы только я могла понять, что ты говоришь...

— Я переведу, — сказал Одиссей. — Он говорит, что жизнь коротка, а уроки свои мы выучиваем, к сожалению, слишком медленно.

— Это и к дельфинам относится?

— Дельфины не учатся, за исключением тех случаев, когда им приходится иметь дело с людьми.

— Думаю, наш разговор подошел к концу, господин Ясувара, — заявил Большой Эзу.

— Это все, что вы можете мне сейчас сказать?

— Все.

— Вы меня отпустите?

— Нет, конечно. Как я могу вас отпустить? С самого начала нашей беседы вы пытались обмануть меня. Лгали наглым образом.

— Но как же?..

— А вот так. Вы что, хотите, чтобы я поверил, будто три таких крупных бизнесмена, как Хитазура, Кунио Мисита и Фумида Тен, объединились для того, чтобы создать какую-то нелегальную фирму по производству ядерных реакторов или деталей для них, неважно, а затем продавать их России? Стране, которая настолько бедна, что покупает пшеницу у американцев, потому что сама не в состоянии накормить свои народ? За кого вы меня принимаете? В том, что вы мне тут наговорили, нет даже простой логики.

— Но это правда! Клянусь вам! — вскричал адвокат; глаза его были выпучены от страха, а руки тряслись.

— Тогда объясните, почему Хитазура не побоялся вложить деньги в такое сомнительное предприятие?

— Спросите Хитазуру или Миситу, откуда я могу это знать?

— Разумеется, вы этого знать не можете, — спокойно сказал Большой Эзу и обернулся к Кои: — Убей его.

— Постойте, — крикнул Йен и в ужасе закрыл глаза. Краска сбежала с его лица. «Боже, Боже», — повторял он про себя, затем, открыв глаза и облизнув сухие, потрескавшиеся губы, прошептал: — У меня есть доказательство, что я сказал вам правду.

— Да что вы, — усмехнулся Эзу, — с какой стати мы должны вам верить?

Кои придвинулась к адвокату.

— О, прошу вас! — завопил Йен. Его глаза говорили о том, что он готов рассказать своим мучителям абсолютно все, что знает. Даже детектор лжи не мог бы работать эффективнее Кои.

Большой Эзу подождал, прежде, чем ответить. Адвокат уже прощался с жизнью, затем измученный услышал такую фразу:

— Мы даем вам последний шанс, господин Ясувара. Надеюсь, что вы воспользуетесь им с наибольшей пользой для себя.

Как-то возвращаясь от матери, которая была безнадежно больна и давно впала в старческий маразм, Ирина поняла, почему ей нужно постараться обязательно найти организацию «Белая Звезда». Не потому, что это нужно Марсу Волкову, и не потому, что это поможет ей быть рядом с Валерием Бондаренко, хотя и поэтому тоже, но гораздо в меньшей степени. «Белая Звезда» оказалась вдруг очень нужной ей самой, Ирине. Ирина знала теперь ответ на вопрос: почему она все время чувствует себя так, словно находится в заключении? Свободы — вот чего ей так сильно не хватало; жизнь на родине, как ни старалась Ирина лгать сама себе, стала ей невмоготу, здесь, правда, теперь больше говорили о свободе, но на самом деле ее не было, как и прежде. В некотором смысле стало еще хуже: все врали и приспосабливались, каждый знал, что врет и приспосабливается, но делал вид, что счастлив и свободен безмерно. В конце концов Ирина поняла: Россия и русские — не свое, не любимое, чужое. Конечно, «Белая Звезда» не могла дать Ирине то, чего ей хотелось, но, по крайней мере, при помощи этой организации она могла попытаться найти способ уехать в Америку, в Кембридж, где люди были ей милы, где любые мысли, взгляды, теории, философские учения высказывались свободно, без оглядки, не шепотом на кухне, а открыто, во всеуслышание, и никто ничего не боялся.

«Итак, решено, — сказала себе Ирина, — отныне „Белая Звезда“ — моя единственная надежда, может быть, когда-нибудь я смогу уехать в мою любимую Америку!»

— Вот она! — сказал Марс Волков в телефонную трубку. — Взять ее.

Он говорил из черной «Чайки», и после его приказа трое людей, одетых в серое, выступили из тени, где они прятались; один из них подошел к Наташе Маяковой сзади, а двое других встали по бокам и схватили ее за запястья.

— В чем дело? — спросила удивленная Наташа. — Что вам нужно?

— Служба безопасности, — ответил ей человек, стоявший сзади, — не двигаться.