Роберт Ладлэм - Зеленая угроза

— Вычеркивайте этот самолет! — излишне сухим голосом объявил он. — Два выведены из строя, а один находится в воздухе.

Все тело Хидео Номуры напряглось.

— Не шевелитесь, — предупредила Рэнди и приподняла карабин, лежавший у нее на коленях.

— Вы не станете стрелять в меня в этой машине, — прорычал младший Номура. Все следы маски любезного бизнесмена-космополита, в которой он щеголял на протяжении долгих лет, заполненных обманом, исчезли начисто. Теперь его лицо выражало лишь жестокую ненависть и жажду неограниченной власти, замешанную на болезненной самовлюбленности, — именно это и были истинные побудительные причины всех его поступков. — Тогда вы все тоже погибнете. Вы, американцы, слишком мягкотелые. У вас нет истинного воинского духа.

Рэнди насмешливо ухмыльнулась в ответ на эти слова.

— Может быть, и нет. Но у топливных баков за вашей спиной самозатягивающиеся стенки. А ваше тело, как мне почему-то кажется, такой способностью не обладает. Что, будем проверять, кто из нас прав?

Хидео умолк, вперив в нее ненавидящий взгляд.

Дзиндзиро Номура глядел в открытую дверь и спокойно улыбался, видя быстрое крушение всех чудовищных планов своего сына. Пришла пора Хидео отвечать за то зло, которое он принес человечеству, и, в частности, за те страдания, которые пришлось вытерпеть его отцу за двенадцать месяцев жестокого заточения.

Подчиняясь командам Джона, Питер направил «Блэк Хоук» к северному концу взлетно-посадочной полосы и низко прошел над двумя большими транспортными самолетами и казавшейся крохотной рядом с ними реактивной пассажирской машиной.

Смит снова высунулся в открытую дверь и дал по очереди по кабинам. Пули разбили стекла и наверняка повредили пульты управления.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь из уцелевших мог выбраться с острова, прежде чем мы сможем прислать сюда группу Специальных сил и команду дезактивации, — объяснил он. Рэнди протянула ему свой запасной магазин.

Как только Смит покончил с самолетами, Питер направил «Блэк Хоук» вверх. Вертолет поднимался, описывая широкую спираль, а Питер, Джон и Рэнди смотрели по сторонам, разыскивая в ярко-голубом небе «летающее крыло» Номуры, несущее с собой смертоносный груз. На протяжении нескольких чрезвычайно долгих минут они с нарастающей тревогой смотрели по сторонам. Рэнди первая заметила небольшую золотистую вспышку высоко над ними.

— Вон оно! — крикнула она, указывая здоровой рукой в дверь кабины. — На три часа от нас! И направляется на запад!

— В сторону Штатов, — понял Смит. Хидео растянул губы в ухмылке.

— Если говорить точнее, то в сторону Вашингтона и его предместий.

С оглушительным грохотом вертолет сделал еще один поворот, ложась на параллельный курс с «летающим крылом». Питер тревожно смотрел вперед сквозь стекло кабины.

— Эта чертова штука ужасно высоко забралась, — крикнул он. — Она, вероятно, уже на десяти или двенадцати тысячах футов и продолжает быстро подниматься.

— А у нашей птички какой эксплуатационный потолок? — спросил Смит, усаживаясь на место и пристегиваясь ремнем.

— Она может забраться примерно на девятнадцать тысяч футов, — хмуро ответил Питер. — Но воздух на такой высоте будет очень разреженным. Возможно, слишком разреженным.

— Вы опоздали! — радостно заявил Хидео. Его глаза сверкали, словно он уже одержал победу и наслаждался триумфом. — Вы уже не сможете остановить мой самолет, мой «Танатос»! У него на борту столько нанофагов, что можно будет убить миллионы и миллионы. Вы можете держать меня в плену, но я уже нанес вашей алчной, развращенной материализмом стране такой удар, от которого она не сможет оправиться в течение нескольких столетий!

Все остальные полностью игнорировали его разглагольствования. Они были поглощены погоней за «Танатосом». «Летающее крыло» следовало перехватить, пока оно не поднялось выше зоны досягаемости.

Питер до предела задрал нос «Блэк Хоука», преследуя отдаленное и продолжавшее убегать пятнышко. Вертолет теперь поднимался на полторы тысячи футов в минуту. Воздух стал заметно холоднее и разреженнее.

К тому времени, когда вертолет достиг высоты в двенадцать тысяч футов, все уже стучали зубами и ощущали нехватку воздуха — его плотность здесь была вдвое меньше, чем на уровне моря. Конечно, люди могли жить и работать и даже кататься на лыжах на такой высоте, но для этого требовалось немалое время для акклиматизации. А для них, поднявшихся сюда за считанные минуты, гипоксия, высотная болезнь, представляла серьезную опасность.