Роберт Ладлэм - Иллюзии «Скорпионов»

— В твоем состоянии от тебя будет мало толку, лейтенант.

— Через день все пройдет, нужно только несколько горячих ванн и, может быть, мазь кортизон, — заверил его Джексон. — Я разбираюсь в физическом состоянии, тем более в своем.

— Хорошо, — устало кивнул Тайрел, не в силах больше сопротивляться. — Но если я отменю свой приказ, вы согласитесь, что всем руководить буду я? Будете меня слушаться?

— Конечно, — ответила майор. — Ты командир.

— Когда-то ты не была такой покладистой.

— Она имеет в виду, коммандер...

— Не надо говорить за меня, — оборвала Пула майор, садясь, скрестив ноги, на песок и внимательно глядя на лейтенанта.

— Хорошо, я беру вас в свою команду, но, правда, один Бог знает для чего.

— Если уж зашла речь о команде, — сказала Нильсен, глядя на Тайрела. — Ты не ладишь с капитаном Стивенсом, так ведь?

— Это не имеет значения. Я ему не подчиняюсь.

— Но он же твое начальство...

— Черта с два. Меня наняли англичане, МИ-6.

— Наняли? — воскликнул Пул.

— Совершенно верно. Их устроила моя цена, лейтенант. — Хоторн устало опустил голову.

— Но ведь ты говорил об этой невероятной террористке, об армии фанатиков, стоящих за ней и поддерживающих ее, о том, что они готовят массовые убийства в Лондоне, Париже и Иерусалиме... И ты взялся за это из-за денег?

— Да, именно так оно и было.

— Странный ты парень, коммандер Хоторн. Я совсем не уверена, что понимаю тебя.

— А это и необязательно для этой операции, майор.

— Конечно, нет... сэр.

— Это необязательно, Кэти, потому что ты задеваешь его больные места, — сказал Пул.

— Черт побери, о чем ты говоришь? — спросил Хоторн. Глаза его почти закрылась, он отчаянно боролся со сном.

— Я тоже слышал твой разговор со Стивенсом по телефону. Главное, что я понял, так это то, что ты не можешь простить убийство твоей жены и не вернешься на старую службу, даже если тебе предложат за это пол Вашингтона.

— Ты очень наблюдателен, — тихо произнес Хоторн, уронив голову на грудь. — Если даже не знаешь того, о чем говоришь.

— Случилось еще кое-что, — продолжил Пул. — Когда мы забрали тебя с Сабы, ты сделал вид, что не будешь лезть в наши дела, а сам все-таки влез. Ты сидел как на сковородке, когда мое оборудование начало выдавать данные, ты увидел то, о чем раньше не имел представления, и страшно разозлился. Ты даже на Сала Манчини набросился как удав на кролика.

— К чему ты клонишь, Джексон? — вмешалась в разговор Кэти.

— Он что-то знает, но не говорит нам, — ответил Пул.

— Ублюдки, — прошептал Тайрел, уронив голову и закрыв глаза.

— Как долго ты не спал? — спросила Кэтрин, подвигаясь к Хоторну.

— Я в порядке.

— Как бы не так, — возразила Кэтрин, обнимая Тайрела за плечи. — Ты совсем разбит, коммандер.

— Доминик? — внезапно пробормотал Хоторн. Он начал медленно валиться назад, но Кэтрин поддержала его.

— Обожди, Кэти, — продолжал допытываться Пул. — Доминик, это твоя жена?

— Нет, — сонно промямлил Тайрел. — Ингрид...

— Это ее убили?

— Лжецы! Они сказали... что она была платным агентом Советов.

— А это не так? — спросила Нильсен, держа его на руках, как сонного младенца.

— Не знаю. — Тайрела почти не было слышно. — Она хотела все остановить.

— Что все? — настойчиво допытывался лейтенант.

— Я не знаю... все.

— Поспи, Тай, — посоветовала Кэтрин.

— Нет! — возразил Пул. — Кто такая Доминик? — Но Хоторн уже не услышал его. — У этого человека какие-то проблемы.

— Заткнись и разведи костер, — приказала майор.

Через восемнадцать минут пламя костра уже отбрасывало тени на песчаный пляж. Успокоившийся Пул сел на песок и бросил взгляд на Кэти, которая внимательно рассматривала спящего Тайрела.

— У него на самом деле есть проблемы, так ведь? — сказала майор.

— Больше, чем когда-либо было у нас, включая Пенсаколу и Майами.

— Он хороший парень, Джексон.

— Не надо говорить мне то, что я знаю, Кэти. Я следил за тобой, а ты слышала, что коммандер назвал меня очень наблюдательным. Вы с ним могли бы составить чертовски хорошую пару.

— Не смеши меня.

— Посмотри на него. Он лучше того, из Пенсаколы. Я имею в виду, что он настоящий мужчина, а не хлыщ, который вертится перед зеркалом.

— И не такой уж он был ужасный, — возразила майор, укладывая голову Тайрела себе на колени.

— Слушай, что я говорю, Кэти. Я ведь гениален, ты помнишь это?

— Он еще не готов к этому, Джексон. Да и я тоже.

— Тогда окажи мне любезность.