Сергей Саканский - Шахта. Ворота в преисподнюю

Отчего пришла ему в голову такая мысль, что он имел в виду? Ничего конкретного. Просто клюнула почему-то такая мысль… Когда они добрались до входа в небольшую пещеру, тщательно скрытую сильно разросшимися кустами шиповника, полного алых плодов, когда вошли внутрь, он оглянулся, увидел лес — уже в черной рамке каменных стен — и вдруг мысленно произнес: никогда.

Пещерка, поначалу выглядевшая, как природная, вскоре расширилась в прямоугольную штольню. Свят недоуменно осматривался по сторонам.

— Кто и зачем прорубил этот тоннель? — спросил он Илью.

— Он был здесь всегда, сколько я помню.

— А что в этом удивительного? — спросила Настя.

— Это отвал горной породы, — объяснил Свят. — Когда строят шахту, грунт вытаскивают на поверхность. Так и образуются терриконы, порой очень высокие, словно настоящие горы.

— Я знаю, ну и что?

— Незачем делать штольни внутри террикона, как ты не понимаешь! А наш проводник насупился и молчит. Делает вид, что ход, по которому мы идем по наклонной — вполне обычное дело.

— Я понятия не имею, кто его сделал. Может быть, люди моего прадеда. Может быть, его прорубили изнутри — белогвардейцы, чтобы тайно выходить наружу. Мы играли здесь, когда были мальчишками.

— Хорошо, — сказал Свят. — Играли. Но как мы попадем на глубину?

— Немного терпения, — пробурчал Илья.

Святу перестала нравиться эта затея. Вскоре он убедился, что самые худшие его предположения — правда. Они вышли в небольшой круглый зал, Свят увидел шахтную клеть. Илья раскрыл сетчатую дверцу и вошел. Святу ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Настя вошла в клеть безо всякого колебания. Она не понимала, что происходит нечто невообразимое.

Илья надел каску, Свят и Настя последовали его примеру. Илья тут же закрыл дверцу и поднял рычаг рубильника. Где-то заработал электродвигатель. Клеть стала падать, быстро набирая скорость в темноте. За сеткой, освещенная низковольтовой лампой, которая зажглась, как только был поднят рубильник, замелькала стена. Настя ойкнула — просто от неожиданности. То, что происходило в голове Свята, было сродни этому сумасшедшему мельканию слоев горной породы.

— Я понимаю, что этого не может быть, — обратился он к Илье.

Тот молчал.

— Если ты почему-то решил покончить с собой, то при чем тут мы?

Илья молчал. Он хорошо знал: что бы сейчас ни делал Свят, ему и его подруге уже никак не сойти с этого пути, на который они были поставлены с поистине дьявольской хитростью.

— Что происходит? — спросила Настя, которой также передалось волнение друга.

— Механизм работает, — сказал Свят, чувствуя, что горло его пересохло. — Все в полной исправности, даже лампочка. Это значит, что на дне шахты есть люди. И этот человек хочет привести нас к ним. Заманил, птицелов бывалый! Шахта — сеть, приманка, кусочек сала — он сам.

Илья резко развернулся.

— А что вы хотели? Как, вы думали, мы могли бы спуститься в шахту? По лестницам? На глубину в несколько сот метров?

— Ты, я надеюсь, помнишь, что у меня есть оружие? — Свят достал из рюкзачка бутылку воды и отхлебнул глоток.

— Оно вам не поможет.

— Что?

— Я хотел сказать: не понадобится.

Мутный поток стены штольни замедлился, стала видна ее фактура — желтый песчаник, исполосованный серповидными следами пилы. Остановились. Илья привычно распахнул дверцу, взмахнул ладонью:

— Добро пожаловать в подземный мир!

Круглый зал. В стенах отверстия — овальные, с вогнутым полом. Не самое удачное решение, ясно, что работали дилетанты.

Илья направился к одному из проходов. Все трое вступили в коридор, который, скорее, предназначался для потока воды, нежели для прохода людей. Едва они вошли, как осветилась лампа, висящая на потолке в проволочной оправе. Такие лампы были установлены здесь через равные промежутки, и они включались автоматически, очевидно, работая от лазерных сенсоров. Трудно было поверить, что это какая-то старая, заброшенная штольня.

— Похоже, ты не намерен посвятить нас в то, что здесь происходит? — спросил Свят.

— Я вам все покажу, — сказал Илья. — Будет лучше, если вы увидите это собственными глазами.

Ждать пришлось недолго. За плавным изгибом коридора открылся зал, по стенам которого были установлены стеклянные витрины.

— Это и есть музей моих предков, — сказал Илья.

Свят осмотрелся. С первого взгляда было ясно, что перед ними коллекция чучел животных. Звери и птицы препарированы и набиты. Возраст всех этих предметов не вызывал сомнения: на маленьких медных ярлыках выгравированы надписи с «ятями», а витрины чудовищно преломляют изображения: более чем за столетие стекла деформировались и потекли.