Сергей Саканский - Шахта. Ворота в преисподнюю

— Но я не был знаком с членами банды. Я всего лишь ловил птиц для отца.

— Но ты знаешь, как спуститься в шахту. Откуда?

— Я родился и вырос в этом поселке. Верблюд был любимым местом всех здешних детей. Есть заброшенные ходы, старые штольни. Думаю, это как раз то, что нам нужно.

— Короче! Когда выступаем? — вмешалась Настя.

— Вот это разговор! — оживился Илья. — Для шахты не имеет значения, день или ночь. Главное, выспаться и быть бодрым.

— Выспаться мы сможем только к утру, — сказал Свят.

— Отлично.

— Да, но ведь нужно… — озадаченно проговорила Настя. — Разве нам не понадобится какое-то снаряжение?

— Все у меня есть! — заявил Илья, хлопнув себя по груди.

— Он в чем-то лжет, — сказал Свят, когда они вышли на улицу. — Но это не имеет значения. Он проводит нас в шахту, и это главное.

— Я заметила, что он сфальшивил, когда речь зашла о Грановском.

— И не только в этом. С Грановским все очень просто. Он не может его не знать. В этом поселке все друг друга знают. Все равно, как если бы он сказал: кто такой товарищ Сухов или Бумбараш? Не знаю такого. Значит, есть у него какая-то причина скрыть столь очевидный факт.

— Еще одна нестыковка, — заметила Настя, когда они уже сидели в ресторане гостиницы, очень голодные, ожидая, когда официант принесет обед. — Прокурор говорил о больших деньгах, которыми владели члены банды. Значит, деньги реквизировали. Но Илья сказал, что жил на деньги отца…

— Надо узнать адрес этого Грановского, — сказал Свят.

— Познакомиться и с его потомками?

— Нет. Я просто хочу взглянуть на его дом.

Мысль, пришедшая в голову Святу, была полностью подтверждена. В адресном столе при администрации поселка они получили нужную справку. Дом Грановского, вернее, дом, где теперь жила его семья, был еще более шикарен, чем коттедж Ильи. Настоящий дворец — трехэтажный, обнесенный высоким кирпичным забором. С торца был пристроен зимний сад. Сланцевая кровля. Стены из природного камня.

— Вот эти деньги. Те, что они получали за убийства людей.

Настя с тревогой посмотрела на Свята.

— Мы на самом деле хотим спуститься с этим человеком в шахту? — спросила она.

— Лучше тебе все же остаться в гостинице. Рано или поздно, если все подтвердится, тела наших родителей достанут на поверхность.

— Мне и вправду немного страшно. Я бы ни за что не пошла, если бы заметила хоть тень страха у тебя.

— Ни тени страха, — сказал Свят.

Он лукавил, но разве может мужчина показать женщине, что он чего-то боится? Смелый человек не тот, который ничего не боится — это дурак просто. Смелый — это тот, кто искусно скрывает свой страх.

Ночью, когда Настя, как обычно, спала непрерывным глубоким сном спортсменки, он все ворочался и думал. Ясно было одно: в шахте их ждет нечто, Ильей не названое. Может быть, там до сих пор живут потомки белогвардейцев? Какие-то мутанты? Что может быть там, кроме мифических рудокопов?

Илья ожидал их в шесть утра. На сей раз, проснувшись по мелодии будильника из своего телефона, Свят сам швырнул в Настю подушкой. И гимнастику пришлось отложить.

Илья был бодр, деловит и серьезен. Он приготовил одежду: серо-зеленые комбинезоны, красные шахтерские каски с фонариками и маленькие рюкзачки, где для каждого был уложен более чем скромный пищевой набор: пачка печенья, пластиковая бутылка воды.

За руль «Лэнд-Ровера», который стоял в гараже под домом, села сестра.

Если до любой точки этого маленького поселка можно было дойти от силы за полчаса, то при помощи автомобиля территория просто уничтожалась: они провели в салоне джипа не более пяти минут, как оказались уже у заброшенных построек Верблюда.

— Дальше придется немного карабкаться, — объявил Илья.

Анна не глушила двигатель. Когда они вышли, держа под мышками свои каски, она развернула машину и отъехала.

Светало. Двугорбый силуэт рукотворной горы четко прорисовывался на фоне золотистого неба. Илья повел их по едва заметной тропинке, огибающей старый террикон, чья подошва уже заросла довольно высоким лесом. Кое-где виднелись крупные камни породы, вброшенные из шахты, может быть, сто лет назад. Они были покрыты мхами и лишайниками. Среди корней попадались крепкие молодые боровики, наверняка еще не червивые. Свят, всю жизнь любивший грибную охоту, ее тишину и уединение, с досадой смотрел на них. Может быть, на обратном пути? — подумал он, и тут же вдруг ясно, отчетливо понял, догадался: не будет никакого обратного пути.