– Тебе понравится, – заверил Эрлих. – Кстати, рекомендовал тебя твой один очень хороший друг. Может, выпьешь все-таки?
– Нет, спасибо… Какой друг?
– Придет время, узнаешь.
– Заинтригован.
– Этого я и добивался, – Эрлих рассмеялся. – Кстати, как ты относишься к Ельцину?
– А какова позиция Фонда Эрлиха в отношении российского президента?
– Э, парень, ты ж не на партийном митинге, отвечай прямо, от души.
– Нормальное. Сильный, целеустремленный, популярный в народе.
– Верно. Только избегает активных контактов с Западом. Вот и думай теперь, на кого ставить, если Горбачева сместят.
Романченко и Семенов переглянулись.
– А что, есть такая информация? – спросил Савелий.
– Даже если и нет, дни Горби в большой политике, к моему глубочайшему сожалению, сочтены. Мы, конечно, тоже поспособствовали такому положению вещей, слишком много прилюдно дружили с ним, а у вас, как мне известно, дружба с вероятным противником не прибавляет рейтинга политикам. Но мы говорили о Ельцине. Надо, чтобы в окружении этого человека, которого я считаю одним из наследников русского трона, появились люди, исповедующие западные ценности, близкие нам как духовно…
– Так и материально? – подхватил Савелий.
– Правильно.
– Это похоже на формирование «пятой колонны», – заметил Пашка.
– Если хотите, именно так.
– И, насколько я понимаю, мое возвращение в США не предусмотрено?
– Почему? Я же тебе помог оформить грин-карту…
– Но выездных советских виз еще никто не отменял, мне придется получать разрешение на выезд.
– Пол, – снисходительно улыбнулся Эрлих, – когда придет время возвращаться, никаких разрешений на выезд из СССР тебе не понадобится. И произойдет это значительно раньше, чем ты думаешь.
Пашку стали тяготить полунамеки и недомолвки.
– Рис, вы рассуждаете так, будто моей страны больше нет на политической карте мира, – выпалил он в сердцах и почувствовал строгий взгляд Романченко.
– Странно, – проговорил Эрлих, – мне казалось, своей страной ты считаешь будущую Россию или хотя бы Соединенные Штаты.
Семенов понял, что дал маху, но отступать, оправдываться было неразумно.
– По-моему, моя реакция вполне нормальна. Я родился в СССР, у меня там остались друзья, в том числе среди журналистов, как вы справедливо заметили. В конце концов, там могилы родителей, любимые места…
– Браво! – Рис театрально захлопал в ладоши. – Мне такой ответ по душе – сразу видно, человек не кривит душой. Я сразу понял, что не ошибся в выборе, спасибо Савелию. Предлагаю обсудить план твоего возвращения и список поручений. На подготовку и сборы три недели.
* * *
Этим вечером Пашка вызвался отвезти Романченко домой. Тот снимал таунхаус в тихом районе Вашингтона, недалеко от городского зоопарка.
– Что ты обо всем этом думаешь? – спросил Пашка, когда они ехали по «белтвею» – окружной дороге.
– Думаю, это великолепный шанс доказать свою лояльность американцам. Теперь тебе, товарищ Семенов, светят сплошные загранкомандировки. А ты сидишь напряженный и потерянный. Грех жаловаться.
– Это понятно… Но что за странное поручение – внедриться в журналистский пул российской власти?
– Нормальное поручение. Старику повсюду требуются источники информации. Он ведь у нас что-то типа независимого ЦРУ. Как видишь, правительство его поддерживает, по крайней мере, ястребы точно, а если что пойдет не так, они крылышками взмахнут да и отлетят в сторону, будто и не было никакого Риса Эрлиха. Ладно, не переживай – пока рано. Москва еще должна дать «добро».
Это самое «добро» было стремительно получено, более того, Пашкиной информацией, накопленной за время общения с сотрудниками Фонда, заинтересовалось руководство их Управления. Романченко даже намекнул, что вероятна встреча с самым главным шефом.
Отведенные на подготовку три недели пролетели быстро. Пашка зарезервировал последний день для покупок. Возвращаться из Америки без сувениров, джинсов, фирменных кассет и всякой другой мелочи было неразумно даже для советского разведчика.
Как-то в магазине он увидел девушку, очень сильно напоминающую его подругу из Нью-Йорка. Пашка так внимательно вглядывался в ее лицо, что девушка отреагировала очень по-американски: остановилась перед ним и, подбоченясь, строго спросила, не может ли она чем-нибудь помочь.
– Нет, спасибо, я обознался. Принял вас за свою знакомую, которую давно не видел и потому соскучился.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу