Юрий Костин - Убить Горби

Неподалеку, в долинах, скрытых за цепью суровых гор, все еще живут предки четырех племен-первопроходцев. Их единение с природой передалось большому городу и, быть может, потому жители Ванкувера столь спокойны, улыбчивы, словоохотливы и покладисты. По крайней мере, на первый взгляд. Такой представляется наивному ребенку атмосфера типичной индейской деревни. Новичкам не верится, что здесь кто-нибудь знает, что такое тяжелый физический или интеллектуальный труд. Люди пьют свежевыжатый сок и едят лучшие в мире роллы, бегают вдоль набережной и с рук кормят енотов в парке Стэнли. Вот и вся жизнь.

«И все-таки здорово было бы получить сейчас в морду, – мечтательно подумал он, не сводя глаз с самого крупного португальского туриста. – Сразу бы протрезвел чуток, освежился, а потом – два по пятьдесят и отметелить этого козла…».

– Вы русский? – услышал он вдруг.

Обернувшись, увидел за стойкой мужчину лет тридцати.

Внешность показалась ему знакомой. Видел он где-то этот нагловатый прищур глаз, глядящих не по возрасту строго из-под очков, черные волосы, отдающие блеском, словно набриолиненные…

– Русский, – он из последних сил пытался вспомнить, как зовут этого парня. – А вы?

– Я? Русский. Хотя, какая разница? А вот, предположим, я еврей… А, ну да, я ведь сам первый начал, спросил у вас, кто вы и….

– Плохо, – он не дал парню договорить и, отвернувшись, сделал вид, будто увлечен созерцанием ассортимента бара.

– Почему это? – не унимался молодой человек.

– А какой толк оттого, что вы еврей?

– Не слышу логики в вопросе.

– Точно – еврей. Выражаетесь слишком стройно. Откуда логика, юноша? Это у меня девятая двойная. – Он поднял свой стакан и поймал в него оконный свет. Потом мотнул головой и, придвинув стул к собеседнику, предложил: – Послушай, еврей, выпьем за русских?

Молодой человек молчал, пытаясь увернутся от ужасного запаха, исходящего от собеседника. Похоже, дышать даже перестал.

– Не хочешь за русских, давай за евреев…

– Простите, мне надо идти, – попытался ретироваться юноша. – У меня назначена важная встреча…

– Шарлотта! – прокричал «пьянчужка». – Еще два двойных, нет, тройных!

Барменша проворно исполнила просьбу.

– Встреча, говоришь? Часом, не со мной?

– Нет, думаю, не с вами. Но тот человек тоже русский.

– Чудесно. Пока его нету, давай выпьем за Россию.

– Ну, давайте, – кивнул молодой человек.

– Лицо знакомое… Ты кто вообще? То есть ты с телевидения? – спросил его гостеприимный завсегдатай, когда они выпили вновь «за встречу».

– Нет, я не работаю на телевидении. Меня все путают с Малаховым. А моя фамилия Пташечкин. Я журналист Интернет-издания. Аккредитован здесь, в Олимпийской деревне.

– Точно! Малахов! Как я сразу не догадался? – Мужчина хлопнул себя по лбу. – А чего ж ты говоришь, что еврей? Какой же Малахов еврей?

– Так я и не еврей.

– Зачем же меня вводишь в заблуждение?

– Я ведь сказал «предположим».

– Ну черт с тобой. Я и так вижу, ты наш. В смысле нормальный…

– Извините… Объясните мне, что ненормального в евреях? У меня куча друзей из этого племени. И что? – Молодой человек покраснел то ли от обиды за друзей, то ли от приступа мотивированной агрессии.

Видимо, что-то произошло в сознании этого националиста и он, встрепенувшись, вздохнул:

– Ты не обращай внимания… Это я шучу так. Здесь не пошутишь на эти темы, а с нашими можно.

– Шутки странные…

– Да брось ты! Давай выпьем. Я ведь и правда думал, что ты русский. Да я ихнего брата, наоборот, уважаю, причем больше, чем иного нашего. Нашему ведь что надо? Выпил, закусил, поспал. Лишь бы не работать. А потом обижаются, что полстраны чеченцы захватили. Тебя как зовут?

– Ну, Евгений.

– Нуевгений – странное имя. По маленькой?

– Мне вообще-то не рекомендуют доктора…

– Женя, не нервируй меня. Если хочешь знать, я тут человек авторитетный, и подружиться со мной было бы очень полезно.

Они выпили. Евгений оказался легким в общении и выпивке парнем.

«Может быть, это судьба. Парень вроде нормальный», – подумал он и заказал еще один «раунд» напитков.

Он так и сказал Шарлотте:

– Another round, please.

– Женя, а как ты здесь оказался? Не в Ванкувере – это понятно, ведь сейчас у всех, кроме меня, Олимпийские игры, а в этом ресторане как очутился?

– Друзья из местных рекомендовали. Говорят, тутошний лосось на гриле идет замечательно под шардоне. Но вино пить уже поздно. Из-за вас. Кстати, вас я раньше нигде не мог видеть?