А. Й. Казински - Последний праведник

— Жирков умер 20 ноября. Из справки, написанной российским правозащитным обществом «Мемориал», следует, что он сидел в знаменитой Бутырской тюрьме в Москве.

— За что он был осужден?

Нильс помолчал, листая документы.

— Рано или поздно мы наверняка найдем что-то об этом. Его обнаружил сокамерник, Игорь Дасаев, который потом рассказал, что в тот день и вечер Жирков жаловался на боли. Дасаев позвал на помощь, м-м… Здесь множество всего: свидетели говорят, что Жирков кричал «Меня подожгли», «Я горю». Вскоре после этого была констатирована смерть. Никакого вскрытия — nо post-mortem. Конец.

Нильс сменил неудобную позу и отхлебнул кофе.

— А тут что? — спросила Ханна, указывая на страницу, на которой текст был набран такими крошечными буквами, что они почти сливались в одно целое. — Это по-английски?

Нильс кивнул.

— Почти невозможно разобрать. Газетная статья из «Москоу Таймс», от 23 октября 2003 года. Слушайте: The 23 of October 2002 is remembered for the attack… [55] 23 октября 2002 года надолго запомнится как день атаки на… (англ.) — Нильс запнулся.

— В чем дело?

— Я лучше буду переводить.

— Я понимаю английский.

— Я немного стесняюсь. Перед таким-то астрофизиком.

Ханна пыталась протестовать, но Нильс не обратил на это внимания, переводя с листа:

— 23 октября 2002 года около сорока чеченских террористов во главе с Мовсаром Бараевым захватили «Театральный центр на Дубровке». Около девятисот ничего не подозревающих зрителей, ожидавших начала спектакля, внезапно оказались главными героями террористической трагедии, повергнувшей в шок всю Россию. Террористы были вооружены до зубов, среди них было много женщин в поясах смертниц. Террористы требовали немедленного выведения всех войск из Чечни. Бараев заявил о серьезности своих намерений, сказав: «Клянусь Аллахом, мы стремимся умереть больше, чем вы хотите жить». Не было никаких сомнений в том, что террористы готовы претворить свои кровавые угрозы в жизнь… В помещение театра завезли огромное количество оружия и взрывчатки. Позже при расследовании выяснилось, что в театре было как минимум сто десять килограммов тротила, в то время как двадцати килограммов хватило бы, чтобы убить всех находящихся там заложников. Российские власти были в замешательстве. Путин отказывался уступить, хотя родственники заложников все настойчивее требовали найти какой-то выход. Молодая женщина, двадцатишестилетняя Ольга Романова, смогла войти в здание, чтобы попытаться уговорить террористов отпустить детей. Вместо ответа она была расстреляна прямо на месте. В течение следующих суток часть заложников была освобождена, в переговорах участвовали многие авторитетные люди и организации: Красный Крест, Врачи без границ и известный журналист Анна Политковская. В конце концов ситуация обострилась настолько, что рано утром в субботу 26 октября 2002 года подразделение российского спецназа закачало в театр через вентиляцию большое количество усыпляющего газа на основе фентанила и начало штурм. Операция не заняла много времени, большинство находившихся внутри были усыплены газом. Террористов — и мужчин, и женщин — уничтожили выстрелами в голову, в живых не осталось ни одного. Россию этот штурм потряс. То, что на первый взгляд казалось победой, обернулось трагедией практически неслыханных масштабов. Сто двадцать девять заложников — среди них десять маленьких детей — погибли, шестьдесят девять детей в результате штурма остались сиротами. Нескольких заложников убили террористы, но большинство из них погибли от отравления газом и из-за неправильного оказания медицинской помощи в те первые минуты, когда их выносили из здания. У входов дежурили всего несколько машин «скорой помощи », многим просто не успели помочь, многие задохнулись в переполненных автобусах, на которых их везли в больницы.

Нильс задержал дыхание и отложил статью в сторону. У него перед глазами стояли насмерть перепуганные дети, окруженные террористами, взрывчаткой, оружием, заряженным боевыми патронами. Томительное время ожидания. Страх. Должно быть, он смотрел какую-то документальную передачу об этом теракте.

— Да, но какое отношение все имеет к Владимиру Жиркову? — спросила Ханна.

— Хороший вопрос. Может быть, он написал эту статью, он же журналист.

— Ну да, но тогда итальянец мог бы приложить множество других его статей.

Нильс кивнул, листая бумаги о Жиркове.

— Вырос в подмосковном городе Химки. Мать была медсестрой, отец покончил жизнь самоубийством, когда Владимир был еще мальчиком. Здесь есть выписка из старой клубной стенгазеты, кажется, это говорит хоккейный тренер: «Двенадцатилетний Владимир Жирков — очень способный игрок, но если он надеется достичь больших успехов в хоккее, ему придется поработать над своим характером. Он часто бывает подавленным и иногда слишком быстро сдается». Зачем итальянец это перевел?