Грег Лумис - Секрет брата Бога

Источники в полиции, предпочитающие не называть своих имен, рассказали, что страшно избитый человек был, по всей видимости, выброшен из окна верхнего этажа и вскоре после этого скончался от ударов тупыми предметами, предположительно камнями, которыми был наполовину завален труп. Полиция расследует возможное значение створки раковины морского гребешка, найденной на теле жертвы и, возможно, оставленной убийцами.

В настоящее время проходит вскрытие. Если подтвердится, что жертва пережила падение с высоты и была убита камнями на мостовой, то можно будет с уверенностью сказать, что похищение и убийство известного филантропа были преднамеренными.

Инспектор Дилэн Фитцвильям заявил: «Я сомневаюсь, что ограбление было единственным мотивом. Поскольку рукописи связаны с убийством, их будет практически невозможно продать легальным образом».

Инспектор не исключил возможности того, что ограбление было заказным, — возможно, грабителей нанял какой-то коллекционер, пожелавший заполучить рукописи в свое безраздельное владение.

Британский музей отказался назвать хотя бы примерную стоимость похищенного.

Уизерсон-Уилби был похищен…

Лэнг Рейлли перечитал заметку в третий раз. Она попалась ему на глаза лишь потому, что стюардессы не сразу принесли сегодняшний выпуск «Ю Эс Эй тудей» в салон первого класса «Боинга-777», совершающего первый рейс по своему кругу Атланта — Лондон — Атланта. Кстати, это было одной из причин, по которым Лэнг обычно летал в Великобританию на принадлежавшем фонду «Гольфстриме IV», — в знак протеста против недавних распоряжений лейбористского правительства, которое, вероятно из зависти к обеспеченным людям, велело повысить цену за место в первом классе до 250 долларов. Наверное, правительству не давали покоя успехи лиги борцов против конной охоты на лис. Но в этот раз демонстрация протеста не удалась. Подошло время ежегодного технического осмотра, и «Гольфстрим» был прикован к земле самое меньшее на неделю.

Стюардесса с заученной, словно нарисованной на лице, неподвижной улыбкой помахала перед его носом исходящим паром влажным полотенцем. Лэнг, не задумываясь, пробормотал: «Благодарю».

Взяв полотенце, Рейлли развернул его и накрыл им лицо — он еще застал те времена, когда парикмахеры так распаривали лица клиентов, перед тем как начать брить опасной бритвой, — и, немного посидев так, бросил полотенце на широкий подлокотник.

Он настолько углубился в раздумья, что даже не заметил, как другая стюардесса с точно такой же улыбкой забрала полотенце у него из-под руки.

Зачем понадобилось убивать Иона?

Если ограбление было затеяно для того, чтобы заполучить свитки, в убийстве не было никакого смысла. Если кому-то зачем-то понадобилось разделаться с Ионом, то зачем было забирать рукописи? Если Ион был соучастником ограбления, преступники могли захотеть устранить его ради своей безопасности, но зачем ему похищать то, что он дарит? Убийство Иона имело смысл только в том случае, если преступники боялись, что он их опознает. Лэнг напрягал память, как студент на выпускном экзамене. Может быть, Ион как-то показал, что узнает этих людей? Если такое и было, то Лэнг ничего не заметил.

Нет, все пришедшие ему в голову версии были ошибочными.

Единственной зацепкой был тот факт, что жертву сбросили с высоченного собора Святого Павла, а потом разбили ему голову камнем, как будто он мог выжить после падения. А единственной целью этого поступка могла быть только передача таким образом какого-то послания.

Но что значило это послание? И кому оно предназначалось?

Лэнг опустил шторку на иллюминаторе и откинул спинку кресла до упора. Вдруг да удастся вздремнуть до того, как обслуживающий персонал примется навязывать пассажирам издевательство над гастрономией, которое во всех авиакомпаниях эвфемистически называют легким завтраком (обедом, ужином — в зависимости от времени суток). В этой, с позволения сказать, еде не могло быть никакого смысла, кроме как доказать, что бывают повара и похуже английских.

Он закрыл глаза, но видение, в котором преступники под руки уволакивали Иона из зала, не желало исчезать. Ион не вырывался, не пытался драться, но было видно, что он шел не по своей воле. Лэнг попытался выкинуть мысль из головы, но она оказалась привязчивой, как попрошайки из делового центра Атланты.