Поль Альтер - Цветы Сатаны

Снаружи тоже было жарко, но все же лучше, чем на веранде. Он прошел тропинкой вокруг деревни до лесной опушки позади бунгало профессора Симпсона. Углубившись в лес, Питер вскоре увидел пруд. Вспомнилась утонувшая Сара Кольз. Листва деревьев отражалась в стоячей воде, предлагая наблюдателю безмятежную картину, в которую плохо вписывалась давняя драма. Питер представил себе девочку на берегу, вступающую в воду и спешащую навстречу своей судьбе, и вдруг вздрогнул от неожиданности, заметив на противоположном берегу, освещенном солнцем, лежащую на траве женскую фигуру. Та встала, помахала рукой, и он узнал Кэтлин Маршал.

— Какой сюрприз, Питер! — воскликнула девушка, когда он к ней подошел. — Вы искали меня?

— Нет, я не знал, что вы здесь. Просто гулял.

Питер говорил спокойным, уравновешенным тоном, но ему стоило большого труда сдержать свое волнение перед столь соблазнительным зрелищем. Купальник девушки не скрывал ее совершенные формы. Округлости, атласная кожа с легким загаром неумолимо притягивали взгляд. Питеру пришлось сделать над собой усилие и отвести взгляд, заплатив за зрелище короткой улыбкой. Неловко чувствуя себя стоя, он присел подле Кэтлин, в смущении пытаясь завязать беседу.

— Хороший денек сегодня, правда?

— Да, чудесный.

— Вы оставили матушку одну в магазине?

— О, видите ли, во второй половине дня покупателей обычно немного. К тому же я всегда пользуюсь хорошей погодой, чтобы позагорать.

— Да, день подходящий. Мне вспоминается лето сорокового — погода была такой изумительной, что не верилось, что где-то идет война… Я вам, наверное, надоел со своими воспоминаниями…

— О нет, Питер, и вам это хорошо известно! Вы позволите называть вас Питером?

— Почему бы и нет, — кашлянув, ответил тот.

— Несмотря на все плохое, что принесла война, мне думается, это было захватывающее, возбуждающее время. Люди не задавались вопросом, как жить дальше. У каждого была своя роль, и нужно было просто выживать любой ценой, вы так не считаете?

Питер покосился на нее и подумал, что Дебра не оценила бы зовущей улыбки Кэтлин. Да и вообще ей не понравилось бы то, что он находится в ее компании.

— Да, разумеется, надо брать от жизни все! — отозвался он, видя перед глазами грациозную фигурку, хотя взгляд его был устремлен на середину пруда. — Но видите ли, в то время было не до этого, и тогда любой из нас дорого дал бы за то, чтобы насладиться прелестями мирного дня вроде такого. Помню один адский день, когда мы дрались против впятеро превосходящего нас врага. Небо было черно от «мессеров», но наши нервы, закаленные непрекращающимися звуками сирен, оказались крепче.

Питер снова пустился в воспоминания, причем самые тяжелые, однако сегодня Кэтлин не реагировала на них, как обычно. Казалось, девушка дремала, вытянувшись на своем одеяле и подставляя себя солнцу.

— Питер, — неожиданно оборвала она его, — не будете ли столь любезны намазать мне спину защитным кремом? Чувствую, что начинаю поджариваться.

— Да, с удовольствием.

Питер глубоко вздохнул, взял флакон, выдавил немного густой жидкости на смуглую кожу и стал равномерно втирать ее. Им вновь овладело возбуждение, которое он почувствовал еще на веранде. Руки его дрожали, и он внушал себе, что нужно побыстрее оторваться от этой шелковистой кожи, которая неумолимо притягивала ладони, передавая трепет вожделения. Ричард даже закрыл глаза, чтобы отвлечься, уйти в себя и думать о другом. Но получилось еще хуже. Пальцы его стремились перейти границы дозволенного купальником, и ему пришлось огромным усилием воли призвать все свое самообладание, чтобы закончить опасную процедуру.

— Вот и все, — не своим голосом проговорил он, вставая. — Можете спокойно загорать еще час! К сожалению, я должен вас оставить.

— Как, вы уже уходите? — воскликнула девушка.

— Да, у меня назначена встреча, — пряча глаза и кляня себя за ложь, ответил он.

— Очень жаль, Питер. Так приятно быть вдвоем. Надеюсь, вы еще придете, когда будет такая же погода?

— Э-э-э… да, обязательно. Всего хорошего, Кэтлин… Не сгорите…

Уход его походил на бегство. Быстрым шагом Сатклиф прошел через лес, боясь ненароком повернуть назад. На кончиках пальцев он все еще ощущал мягкость кожи Кэтлин. Питер яростно потер руки о кору деревьев, однако вожделение не проходило. Придя домой, он принял холодный душ, налил стакан виски и залпом выпил, затем пошел в сад к Дебре, копавшейся в земле у «Могилы Адониса».