Майкл Палмер - Пятая пробирка

Даже в таком городе как Нью-Йорк или Рио неизвест­ная женщина, найденная почти обнаженной в глухом пе­реулке с огнестрельными ранениями, которой впоследст­вии удалили легкое, стала бы на некоторое время главной темой всех больничных слухов и сплетен. Скорее раньше, чем позже, об этом знал бы каждый. Но в данном случае никто из медсестер в обоих отделениях ничего подобного не слышал.

В пять часов, до крайности озадаченная, не имея боль­ше сил продолжать поиски, Натали вышла из больницы. Шесть недель назад она прилетела в Бразилию, подверг­лась нападению, ее ранили и она потеряла легкое. Это были исходные факты. Но где-то должно было найтись какое-то объяснение, способное связать эти события в ло­гическую цепочку. Натали сверилась с картой и решила возвращаться в отель по самым широким и, предположительно, самым ровным улицам. Солнце скрыла небольшая дымка, и температура была сносной.

Она прилетела в Бразилию. На нее напали. В нее стре­ляли.

Эти мысли кружились в голове, не давая любоваться красотами города, да и разглядывать бойкую разноликую толпу прохожих, в основном спешивших домой после ра­боты. Вопреки всем путеводителям, описывающим кариокас [38] Кариокас — так называют себя местные жители Рио. как людей неторопливых и ленивых, они практически ничем не отличались от жителей Нью-Йорка: пешеходы так же суетились, перебегали улицы, в то время как ма­шины пытались полностью использовать каждый пятачок свободного пространства.

Натали была зажата в толпе на одном особенно ожив­ленном перекрестке, и вдруг откуда-то сзади услышана женский голос. Незнакомка обратилась к ней по-порту­гальски:

— Пожалуйста, не оборачивайтесь, доктор Рейес. По­жалуйста, не смотрите на меня, просто слушайте. Дом Анджело знает ответы на ваши вопросы. Дом Анджело.

В этот момент светофор переключился, и людской по­ток двинулся вперед, через улицу, увлекая с собой Ната­ли. Только оказавшись у противоположного тротуара, она смогла обернуться и оглядеть толпу Никто, казалось, не обращал на нее ни малейшего внимания. Она начала раз­думывать над странным сообщением, но тут ее взгляд ос­тановился на плотной женщине в ярком цветастом платье, которая, вырвавшись из толпы, быстро удалялась, немно­го прихрамывая, в противоположную сторону. Мужской голос, попросивший Натали не стоять на пути, на секунду отвлек ее, а когда она снова обернулась, женщина уже ис­чезла.

Натали снова застряла в гуще толпы. Машины мчались через перекресток, и не было никакой возможности вер­нуться назад, пока не зажжется зеленый свет. Когда она опять оказалась на том месте, где ее настиг голос, обладательницы пестрого платья нигде не было видно. Натали поспешила к соседнему перекрестку, внимательно посмот­рела по сторонам, но никого похожего не увидела.

Устав от быстрой ходьбы, она прислонилась к витрине магазина одежды. Натали не сомневалась, что голос при­надлежал именно той прихрамывающей женщине. Они уже встречались сегодня, хотя и мельком, в отделении ин­тенсивной терапии больницы святой Терезы.

Необходимость — мать изобретательности.

Платон , «Государство», кн. II

— Это Степански. Сэт Степански, стюард.

— Добро пожаловать в «Уайтстоун», мистер Степан­ски. После того как ворота откроются, поезжайте прямо, к зданию шесть в «оазисе», и заходите, чтобы зарегистриро­ваться. У вас есть с собой униформа?

— Да, есть.

— Отлично. Ждем вас здесь через минуту.

Тяжелые ворота высотой в десять футов, увенчанные ко­лючей проволокой, бесшумно сдвинулись вправо, открыв взору Бена прямую, как по линейке проложенную дорогу длиной не меньше четверти мили. «Себринг» с откидным верхом, недавно принадлежавший Степански, медленно двинулся вперед. В нише, под запасным колесом, лежала сумка с «джентльменским набором детектива», под кото­рой покоился револьвер тридцать восьмого калибра.

Стены восьми-девяти строений из какого-то шлифо­ванного известняка блестели в лучах послеполуденного солнца. Пара десятков довольно крупных деревьев, един­ственных представителей растительного мира на многие мили вокруг, скрашивала суровость этого места, которое голос из переговорного устройства, как понял Бен, назы­вал «оазисом».

В одном из строений, казавшимся больше остальных, помещалась, очевидно, лаборатория. Ее сотрудники, ско­рее всего, не подозревали о творящемся здесь зле и о том, что являются его соучастниками, занимаясь простой рабо­той по типированию тканей и электронной каталогизаци­ей миллионов пробирок с зелеными пробками, в которых находилась кровь ничего не подозревавших людей со всей страны. А может быть, и со всего мира.