Алексей Шаманов - Заарин

Еще он увидел храмы, наполненные драгоценностями и золотом Мира Дэвов. Он мог войти туда, но не вошел, увы…

Потом он увидел огромный лес и кольца огня, вращающиеся в противоположных друг другу направлениях. Он не вошел в мир асуров, может быть, и зря…

Следом он увидел пещеры, глубокие ямы, завернутые в дымку или клочья тумана. Зачем ему в мир животных?

Далее следовало видение выжженных просторов, пустынь, голых равнин, непроходимых зарослей и неглубоких долин и впадин. Убога земля мира претов…

Вдруг он услышал чудное, притягательное пение, которое несет в себе силу кармы. Заарин невольно захотел пойти на звуки, но понял вдруг: это место, где черные дома, белые здания, черные дороги и глубокие ямы, называется ад, и не пошел туда…

Ничего не выбрал заарин. Изначально отказавшись от сверхъестественного рождения, он ограничил выбор рождением в чреве в мире людей.

Он мог бы стать президентом США, но зачем? Золотой век сверхдержавы подходит к своему закономерному финалу.

Он мог бы стать главой КНР, но золотой век Китая еще не наступил, да и наступит ли?

Впрочем, трудно, даже невозможно сохранить непорочность в грязном океане политики. Это не его путь.

Он мог бы стать первым в списке самых богатых людей Срединного мира, но зачем? Все вышесказанное о политике в не меньшей степени распространяется и на бизнес.

Он мог бы попытаться объединить народы, возглавив ООН, но прекрасно понимал тщетность подобной попытки. Не соединить то, что разъединено Творцом. Новой Вавилонской башни не выстроить.

Он мог бы стать духовным лидером одной из мировых религий или создать новую, способную указать людям путь к Освобождению, но зачем? Путь все равно выберут единицы, так они и без его вмешательства отыщут Путь, чего бы им это ни стоило. Миллиарды остальных не желают знать Истину, а обманывать или играть на низменных, животных инстинктах человечества заарин не хотел.

Так что же ему остается?

Единственный смысл каждого нового воплощения — в личном Освобождении, и если кто-то думает по-другому, это его проблемы. Пусть попробует кнутом загнать человечество в счастливое будущее или пряником — в патриархальное прошлое.

Бог ему судья…

Беда всевозможных мессий в том, что они пытаются спасти всех скопом, а надо бы по одному, каждого, и тогда, может быть, все и спасутся.

Если сами того пожелают…

Сделалось бы христианство мировой религией, кабы после Вознесения Спаситель не явился ученикам?

Освобождение осуществляется без свидетелей в мире Бардо, куда ни один живой человек, за редким исключением, попасть не в состоянии.

«О благороднорожденный Баташулуун Шагланов, сладкий аромат привлечет тебя к ждущему, готовому принять тебя Чреву. Что бы ты ни видел и ощущал, пойми, что не все здесь золото, что блестит. И будь в выборе осторожен…

О благороднорожденный Баташулуун Шагланов, войди с чувством любви и веры в исполнение твоего желанного выбора, и тогда Чужое Чрево превратится в твой Храм и Святыню …»

Заарин услышал голос из Срединного мира. Услышал и улыбнулся. Улыбнулся, и свежий кармический ветер подхватил его, как пылинку…

06.02. Остров Ольхон

Ровно в 6 часов 2 минуты полная фаза лунного затмения завершилась, что с широты Ольхона увидеть невозможно, впрочем, Луна все еще оставалась в земной полутени.

В это же самое мгновение в глубине безлюдного двора усадьбы Василия Шарменева, что на окраине Хужира, на утоптанной земле возле кострища материализовалась шестнадцатилетняя девушка, ничем, в общем-то, не примечательная, разве что тем, что была очень симпатичной гуранкой, но здесь, на территории Восточной Сибири, полукровок более чем достаточно…

Девушка поднялась с земли, потянулась, выгнув по-кошачьи спину, будто проспала тут всю ночь, однако сонной не выглядела, напротив, казалась уставшей, даже измученной. Но улыбнулась и, оглядевшись, негромко заговорила сама с собой, потому как на пустом дворе более ей не с кем было разговаривать:

— Случилось так, как должно. Он все сделал сам, лишь однажды пришлось ему чуть-чуть помочь при принятии правильного решения… Ну, может быть, пару раз… — И она рассмеялась заливисто и перекрестилась вдруг: — Все кончилось, слава богу!

Ровно в 6 часов 2 минуты в белой юрте Василий Шарменев закрыл «Бардо Тёдол» и произнес:

— «Психологический комментарий» Карла Густава Юнга над телом, думаю, читать не обязательно.