Робин Кук: Токсин (в сокращении)

— Почему ты не надел наушник? Я чуть с ума не сошла оттого, что ты меня не слышал.

— Ходить с наушником слишком рискованно, но я надевал его, когда оставался один, — ответил Ким.

— Никогда не видела тебя таким бледным. — Трейси повернулась к нему, насколько позволял руль. Ким взял ее за руку. Трейси вздохнула, высвободила руку и отвернулась.

— Ну теперь-то мы можем уехать отсюда?

— Нет, — сказал Ким, — я должен вернуться на бойню. Я надеюсь, что во время уборки смогу пробраться в комнату, где хранятся записи. Марша обнаружила там какой-то бланк о нарушении процесса, в котором упоминалась голова больного животного, и я хочу его найти. Думаю, что пока я ничем не рискую: в туалете парень с ножом смотрел мне прямо в глаза и не узнал. Мне и пистолет больше не нужен, он только мешает.

Ким вынул пистолет из кармана штанов и отдал Трейси. Она нехотя взяла его и положила на пол машины.

— Нужно закончить еще одно дело, — сказал Ким. — Ты можешь позвонить в «Шерринг лэбс» и спросить о результатах анализа мяса, которое я им привозил? Они должны уже быть готовы.

— Хорошо, — сказала Трейси.

Ким пожал ей руку. «Спасибо», — сказал он, вылезая из машины. Закрыв дверь и помахав ей, он пошел прочь.

Во второй половине дня Карлос вместе с другими рабочими вышел под дождь и направился к своей машине. Увидев рядом с ней черный «чероки», он подошел к окну со стороны водителя.

Шанахан опустил стекло и улыбнулся.

— У меня хорошие новости, — сказал он. — Обойди машину и залезай внутрь. — Карлос сел в машину и закрыл за собой дверь. — У тебя будет еще один шанс убрать доктора, — сообщил Шанахан. — Он работает сегодня в вечернюю смену, и его пошлют мыть туалет рядом с отделом учета. Это будет поздно, вероятно, после десяти. Ты должен быть там.

— Я там буду, — пообещал Карлос.

— Дело нетрудное, — сказал Шанахан, — только постарайся избавиться от трупа, как сделал с Маршей Болдуин.

— Без проблем, — ответил Карлос.

Со стоном выпрямившись, Ким потянулся. В полном одиночестве он мыл пол центрального коридора, начиная от приемной. С наушником в ухе, он жаловался Трейси на усталость. Уборка была тяжелым и затяжным делом. Его команда начала с очистки забойного цеха паром — шланги пришлось затаскивать на мостки, и Ким чуть не надорвался. Потом они убирали разделочный цех, вплоть до шестичасового вечернего перерыва, когда Киму удалось выбраться к машине.

После перерыва Кима одного послали выполнить различные мелкие работы по всему заводу.

— Никогда в жизни больше не пожалуюсь на тяжесть работы хирурга, — сказал он в микрофон. — Который час?

— Начало одиннадцатого.

— Других уборщиков не видно уже больше часа. Пришло время порыться в записях.

— Только быстрее! — поторопила его Трейси.

Ким опустил тяжелую швабру в ведро и повез его впереди себя к отделу учета. В двери этой комнаты вместо стекла был вставлен лист фанеры. Ким толкнул дверь, и она открылась.

Элмер Конрад был начальником вечерней смены уборщиков. Он привык в первую половину смены работать как проклятый, а во вторую — отдыхать. Сейчас он как раз отдыхал. Сидел в столовой, закинув ноги на стол, и смотрел телевизор.

— Вы меня звали, босс? — спросил Гарри, один из уборщиков, заглядывая в комнату.

— Ага, — ответил Элмер. — Где этот чокнутый новенький?

— Думаю, моет пол в главном коридоре, — ответил Гарри.

— Не знаешь, он вымыл там оба сортира?

— Я не в курсе. Пойти проверить?

— Спасибо, я сам схожу, — сказал Элмер. — Я ему два раза сказал, чтоб он сделал это до одиннадцати, и он не выйдет отсюда, пока их не вымоет.

Элмер отправился искать Кима. Начальство специально приказало ему поставить Кима одного на эту работу.

— Кажется, это будет нетрудно, — сказал Ким в микрофон. — Все бланки о нарушении процесса хранятся в отдельном ящике, и мне осталось только найти тот, что за девятое января.

— Поторопись, Ким, я начинаю нервничать.

— Успокойся, Трейс, — сказал Ким. — Я же тебе сказал, что за последний час не встретил ни души. Думаю, они все в столовой смотрят бейсбол. Ага, вот и оно, девятое января. Хм. Целая папка. — Он вынул ее и положил на стол. — Черт возьми! — вдруг радостно воскликнул он. — Как раз об этих бумагах говорила Марша! Вот и чек на имя Барта Уинслоу — наверняка оплата за больную корову. — Ким еще поворошил бумаги и в конце концов вытащил одну из середины: — Вот то, что я искал. Бланк о нарушении процесса на ту же корову.