Робин Кук: Токсин (в сокращении)

— А где ему быть? В раздевалке, он туда уходит сразу, как только проверит всех животных.

Сальваторе включил рацию:

— Гарри, последний контейнер для «Мерсер митс» уже полон?

Сквозь потрескивание рации послышался ответ:

— Почти.

— Посылаем еще одно животное. — Сальваторе выключил рацию и посмотрел на Джеда. — Давай за работу.

Джед кивнул и повернулся к Барту:

— Порядок, но мы дадим только пятьдесят баксов.

Барт кивнул:

— Полтинника хватит.

Барт и Вилли полезли в фургон, а Сальваторе направился в забойный цех, вставив в уши затычки, чтобы не слышать наполнявшего помещение шума. Он подошел к Марку, старшему по конвейеру.

— Сейчас пройдет еще одно животное, — закричал он, перекрывая грохот, — но только на мясо, кости не нужны. Понятно?

Марк поднял вверх большой палец, показывая, что все понял.

Затем через звуконепроницаемую дверь Сальваторе прошел в административную зону. У себя в кабинете он снял каску и халат и сел заполнять бумаги.

Погрузившись в работу, он совершенно забыл о времени, но тут в дверь заглянул Джед:

— У нас небольшая проблема.

— Ну что там еще? — нахмурился Сальваторе.

— Да голова той последней коровы сорвалась с крюка.

— Кто-нибудь из контролеров это видел? — спросил Сальваторе.

— Нет, — сказал Джед, — они все в раздевалке.

— Тогда повесь ее обратно и обдай из шланга.

— Хорошо, — сказал Джед. — Я просто подумал, что ты должен об этом знать.

— Конечно, — кивнул Сальваторе. — На всякий случай я заполню бланк о нарушении процесса. Какие номера у партии и головы?

Джед заглянул в блокнот.

— Партия тридцать шесть, голова пятьдесят семь.

В забойном цехе он знаками приказал двоим рабочим поднять освежеванную стофунтовую коровью голову с пола и водрузить ее обратно на крюк. Пока она двигалась мимо него, Джед поливал ее мощной струей воды. Даже бывалому Джеду вид освежеванной коровьей головы с бельмом на глазу показался пугающим. Но зато ее удалось более или менее отмыть, и на въезде в разделочную она выглядела уже относительно чистой.

Торговый центр «Стерлинг плейс» сиял мрамором, латунью и полированным деревом шикарных магазинов. Хорошо одетые люди в ботинках от Гуччи и костюмах от Армани пришли сюда в пятницу вечером обозреть товары, выставленные на послерождественскую распродажу.

В любой другой день Келли Андерсон с удовольствием провела бы часть вечера в торговом центре: тут было не в пример приятнее, чем во многих местах, куда обычно посылали тележурналистку. Но именно в эту пятницу ей здесь не попалось ни одного стоящего кандидата на интервью.

Келли раздраженно вздохнула. «Как назло», — сказала она Брайану. Брайан, долговязый флегматичный негр, был ее оператором: она выбрала лучшего из всех, кого могли предложить на УИНИ-ньюс.

Келли Андерсон было тридцать четыре. Она была умной, деловой, напористой женщиной, надеющейся сделать карьеру в общенациональных новостях. Многие полагали, что у нее для этого были все шансы. Внешне она была что надо: живые глаза, правильные черты лица, светлые кудри. Поддерживая профессиональный имидж, она безупречно одевалась.

Келли посмотрела на часы.

— Вдобавок ко всему у нас почти не осталось времени. Скоро пора забирать дочку с фигурного катания.

Келли и Брайан взвалили на плечи оборудование и зашагали вглубь торгового центра.

— Совершенно очевидно, — сказала Келли, — что никого не волнует проведенное компанией «АмериКэр» слияние больницы «Самаритянин» и университетского медицинского центра.

— Тема не самая зажигательная, — согласился Брайан. — Ни тебе криминала, ни секса, ни знаменитостей.

— Напрасно я вставила ее в одиннадцатичасовые новости.

Пройдя по одному из коридоров торгового комплекса, Келли и Брайан оказались в его просторной центральной части. Посреди огромного зала, под нависавшим на высоте третьего этажа стеклянным куполом располагался овальной формы каток. С десяток детей и несколько взрослых в беспорядке носились по льду. Средняя группа заканчивала занятия, а старшая начинала, так что на катке царил хаос.

Углядев ярко-красный костюмчик своей девятилетней дочери, Келли помахала ей рукой. Кэролайн махнула в ответ и подъехала к краю катка. Ступая на кончики коньков, она подошла к скамейке и села.

— Я хочу пойти в «Онион ринг» и съесть гамбургер. Ужас как проголодалась.

— С этим к отцу, дорогуша, — сказала Келли, — у мамы нет ни минутки.