Николь Жамэ - Тайна острова Химер

Прикосновение руки Мари к его руке заставило его вздрогнуть. Их взгляды встретились — напряженные, горячечные.

Тень набежала на глаза Лукаса, и он высвободил руку. С мягкой властностью, которая обдала ее холодом сильнее, чем поток упреков.

— Нам потребуется время, чтобы позабыть все это, — пробормотала она.

У него не было другого способа бороться с душевной болью, и он укрылся за иронией:

— Прекрасно, время — это все, что у нас осталось…

Прижатый кучей камней, затруднявших дыхание, ничего не видя от крови, заливавшей глаза, которая еще сочилась из раны на голове, Райан собрал все силы, чтобы крикнуть в последний раз, когда луч его фонаря, откатившегося недалеко от него, спроектировал на противоположной стене тень от идущей в его направлении фигуры.

Узнав ПМ, он облегченно опустил веки.

Кряхтя и ругая Райана за склонность постоянно создавать невозможные ситуации, ПМ принялся освобождать брата от давящей на него массы.

Он избегал смотреть на кровоточащую рану на голове Райана.

Тот стащил с ПМ шейный платок, который был на нем, и прижал его к ране.

— Я уж было подумал, что ты бросил меня… или слишком увлекся драгоценностями… и забыл обо мне…

ПМ слегка вздрогнул, чем вызвал приглушенный смешок.

Задетый неблагодарностью Райана, ПМ испытал искушение оставить его здесь. И он сделал бы это немедленно, если бы его брат один не знал, где находится недостающее надгробие с могилы Сеамуса.

— Без меня ты бы сдох! — буркнул он. — У тебя что, язык отвалится сказать спасибо?

Райан поднялся и кое-как отряхнул пыль с одежды. Он искоса глянул на ПМ, и лукавые искорки блеснули из-под припорошенных серой пылью ресниц.

— Ты очень дорожишь мной, чтобы позволить мне сдохнуть…

ПМ вскинул кверху глаза.

— Мне дороже пятая плита с кодом… Где она?

— Об этом позднее… Первым делом надо найти Лукаса! То бишь Акселя. Если ему известно, где находится проход из крипта, значит, он заставил говорить монахинь, прежде чем их убить. Мари была права, это означает, что Лукас, безо всякого сомнения, томится где-то в лабиринте древней шахты.

Аксель… Лукас… ПМ ничего не понимал из того, что говорил его брат. Он или бредил, или…

— Хватит темнить!

Пришлось Райану в двух словах рассказать ему о подмене, произошедшей под озером. Он подумал при этом, что такое краткое изложение может превратно истолковать смысл сказанного. Но у него не было времени вдаваться в детали.

Он положил конец протестам ПМ, который отказывался в это поверить.

— Тебе надо уйти и предупредить жандармерию. Найди Ангуса, расскажи ему все, и пусть он пришлет подмогу.

— А за это время ты отыщешь клад и смоешься с ним. Ты и впрямь за дурака меня принимаешь!

— Сколько раз тебе повторять, что мне наплевать на деньги?

— Тогда скажи, где последний надгробный камень?

— Понятия не имею.

Изумление, исказившее черты ПМ, быстро сменилось яростью, когда до него дошло, что это полнейший провал и он так и останется банкротом. Проклятие, он опять остался в дураках… Лицо его налилось кровью, и Райану подумалось, что с ним сейчас случится удар.

— Значит, тебе на все наплевать! Тебе нужно было только, чтобы я пришел сюда? А я уж готовился нырнуть вслед за ними! А теперь карманы набивают они! Из-под носа увели у меня сокровище! Из-под самого носа! В который раз! Я убью тебя! Я…

Слова застряли в горле, потому что Райан схватил его за воротник и глухим голосом потребовал сказать, кто именно нырнул и кто собирался набивать карманы.

Поняв из невнятного лепета, что речь идет о Мари и Кристиане, он побледнел и отпустил воротник.

ПМ просунул под воротник рубашки палец, помассировал шею и подло вонзил нож:

— Это было как раз перед первым взрывом. Боюсь, им каюк…

На поверхность всплыли воздушные пузырьки, и неопреновая рука уцепилась за край водоема. Затем показалась голова в неопреновом капюшоне с прорезями для глаз.

Голубые глаза Кристиана под маской выражали досаду.

Он вылез из воды и с глухой яростью избавился от своего снаряжения.

— Там не пройти. Все разрушено и завалено. — Он обежал взглядом грот и удивился, не увидев Мари. — Где она?

Сидевший на полу Лукас кипел от злости. Он неопределенно махнул рукой в сторону жилой части. Шкипер отметил мрачную мину, сжатые челюсти, вялый взгляд и понял, что объяснение между супругами не увенчалось примирением.

Внутренне он удивился, что это его почему-то не радует, и решил промолчать.