Владимир Величко - Сыщики в белых халатах. Следствие ведет судмедэксперт

– Ага, я и радовалась… Особенно в те два месяца так радовалась, так радовалась, что даже писала рапорт на увольнение.

– Да-а-а, – задумчиво протянул Капустин, – тебя можно понять. Это называется – не давать работать. И чем же все закончилось?

– Чем? А тем! Сами догадайтесь? Только ты, товарищ Эксперт, не говори, ладно?

– Молчу, как рыба об лед, – усмехнулся Огурцов. – Ну, ставки принимаются…

Но его перебил Капустин:

– А что тут гадать-то? Какие ставки? Либо оправдали этого… Семена, либо за недоказанностью… Короче, при таких-то обстоятельствах он все равно вышел сухим из воды. Так?

– Да, правильно. А мне влепили дисциплинарное взыскание и лишили квартальной премии. Ну и еще очередное звание на два года задержали.

Тут как раз Капустин остановился у здания РОВД и задал вопрос:

– Ну, а как мое звание? Отмечаем?

– Увы, Капусточка, я не могу, не обижайся – сам понимаешь, дела! А вы уж за меня там… дерябните, ладно? – и, улыбнувшись, упорхнула.

Проводив глазами майора, Капустин спросил:

– Поехали? – и, врубив передачу, тронулся с места.

– Погодите, – с недоумением спросил Перцев, – я не понял, а кем был этот Семен? Почему за него такая волна поднялась?

– А никем он не был, – ответил Огурцов, – обычный шоферюга, а вот мама у него была, мама была… королевой бензоколонки, то есть всю жизнь она проработала на автозаправке и распоряжалась бензином: отсюда и самые широкие связи. Ведь бензин был тогда дефицитом в квадрате.

– Даже водка в то время была дефицитом, а продавцы винно-водочных тоже… королевами были. И еще: председатель Народного суда – ну та, что оправдала Семена, – была ее одноклассницей, – о чем никто не знал. Три года назад был налет на заправку, и мать Семена застрелили. Вот тогда об этом факте и стало известно. И еще мне запомнилось вот что. В связи с этим делом состоялось первое в нашем районе выступление «правозащитников». Они в районной газете даже тиснули статью под таким названием: «50 лет спустя: ужасы 37-го года на пороге!» Вот, пожалуй, и все! – закончил Огурцов и, обращаясь к Капустину, спросил: – Чем угощать будешь, майор?

Он стоял и смотрел на пыль, что клубилась над перевернутой, искореженной машиной. Затем, шагнув вперед, вскинул вверх руки и замер. И в этот же момент в серых клубах пыли что-то зашевелилось, стало приподниматься и вскоре оформилось в человеческое тело! Только не все, ибо самого важного – головы – у него не было! Вместо нее громоздилась бесформенная, бурая масса с угловатыми, торчащими в разные стороны отломками костей. Секунду постояв, этот… это тело неверными шагами двинулось в его сторону и, не дойдя до дерев пяти метров, остановилось. И тогда вокруг тела, испачканного пылью и грязью, в залитых кровью лохмотьях, которые когда-то были одеждой, стал проявляться зыбкий, будто нарисованный, контур тела человека… существа. А секундой позже над его плечами проявились очертания головы и почти сразу же – лица.

– Узнал? – беззвучно спросил Тот, Кто Был в Белых Одеждах.

Призрачное лицо подошедшего все еще было искажено болью и страхом и, хотя боль уже ушла, страх остался – безграничный и всепоглощающий. Этот страх делал лицо неузнаваемым. Когда наконец это Существо с Призрачным Телом осознало вопрос, лицо его выровнялось и прорезались черты лица того, кто на этом же самом месте убил своего друга!

– Ты?.. Ты… Сашка Лапин??? Ты живой???

– Да, живой… но по-другому живой. Я тебя долгие пятнадцать лет ждал. Теперь все кончено. Я ухожу! Ухожу туда, где будет мое место в этом мире. Закон мести реализован! И это – не мистика!

– Ты уходишь? А я? Сашок, ты же меня не бросишь одного… ведь надо… Помощь… мне…

– Но ты меня бросил!!! Ты не только бросил, ты оболгал, ты остался безнаказанным!!! Теперь я ухожу, а ты будешь Проводником. Долгие и холодные зимы будешь сидеть под деревами – и никто тебя не увидит и не согреет. Ты долгие летние дни будешь мучиться от жары – и никто не утолит твою жажду. Ты будешь подходить к людям, пришедшим в лес, ты будешь говорить с ними, но никто тебя не услышит, никто тебе не улыбнется и никто тебя не освободит. И будет приходить Тот, кто отдает приказы, порой жестокие приказы, и исполнять ты их будешь сотни лет… сотни лет, – почему-то хрипло сказал Тот, Кто Был в Белых Одеждах. Потом он шагнул вперед и, оказавшись совсем рядом с Безголовым, как-то смешно взмахнул руками. От этого движения его Белые Одежды упали к их ногам, прямо в грязь, став тут же серо-пыльными, а местами багровыми.