Тэми Хоуг - Ночные грехи

— Послушайте, Джой. — Митч изо всех сил пытался сдержаться, чтобы не вспылить. Не место и не время проявлять характер. — Я нахожусь в центре событий, и моя линия должна быть свободна. Извините, что забыл позвонить вам. Надеюсь, что Джесси будет хорошо у вас сегодня вечером. Мы обсудим, может ли она рассчитывать на меня или нет, как-нибудь попозже.

Холт отключился прежде, чем Джой смогла обрушить на него свое кудахтанье. Он ясно представил, как она вышагивала взад и вперед у окна — хотела бы я знать, где сейчас твой отец… странно, что он не позвонил… И какого черта он приехал именно сюда после гибели Эллисон и Кайла?

Наказать себя за жизнь.

Меган молча стояла у стены, наблюдая за ним, прищурив глаза. Момент был слишком личным, но она не смогла просто не заметить его боль.

— Мой старик часто работал по вечерам, так что проводил со мной не слишком-то много времени, — сказала она. — Но он никогда… ни разу не говорил, что скучает по мне.

Митч посмотрел на нее. Лунный свет просочился через кружевные занавески и осветил ее лицо. Уязвимость, которую она обычно так рьяно скрывала, прикрываясь гордостью, открылась для него особенно явно.

— Джесси очень повезло с тобой, — задумчиво протянула она.

Голос Нога зазвучал из портативной рации и расколол тишину, как стекло.

— Шеф! Я вижу его. Он вышел через боковую дверь. Кажется, он собирается идти пешком. Отбой.

Митч схватил рацию.

— Роджер, Нуги! Передать всем постам — он движется пешком к дому. Будьте готовы.

Меган присела у окна. Было невозможно увидеть всю тропинку, которую Оли протоптал между ледовой ареной и своим переделанным из гаража домом, но он обязательно должен обогнуть его, чтобы войти. Она, затаив дыхание, внимательно смотрела на угол этого странного сооружения, покрытого рубероидом и обшитого дранкой, пока ее глаза не заслезились от напряжения и не появилась боль в легких от нехватки воздуха. Наконец Оли Свэйн появился. В левой руке он держал рюкзак, болтающийся на одном ремне. Долго возился с ключами, уронил их на тротуар и нагнулся, чтобы поднять. Именно в тот момент, когда он выпрямился, на улицу въехал фургон ТВ7.

— Нет! — закричала Меган, вскакивая на ноги.

— Дерьмо! — заорал Митч, опрокидывая стул, схватил рацию и бросился к лестнице.

Они вырвались через парадную дверь в леденящий холод ночи один за другим. Митч бежал впереди, прижав рацию к лицу.

— Мы обнаружили себя! — рявкнул он в микрофон. — И тот сукин сын, который предупредил прессу, пусть лучше съест свой пистолет прежде, чем я достану его!

Оли стоял замерзший, испуганный. Рюкзак с книгами выскользнул из его пальцев и упал с глухим стуком на ноги. Боковая дверь фургона ТВ7 открылась, словно живот троянского коня, и оттуда высыпала толпа народа. Мужчина с большой видеокамерой на плече. Другой с ослепительным белым светильником на длинном шесте. Предводителем этой своры, похоже, была женщина, которую Оли видел по новостям и рядом с ледовой ареной на прошлой неделе. Она, возможно, была красива, подумал он, но сейчас, направляясь к нему, она была похожа на один из его худших кошмаров.

Они нашли тебя, Лесли. Ты думал, что смог скрыться, но они нашли тебя. Ты так глуп, Лесли.

Холодный пот выступил по всему телу, словно капли дождя.

Женщина толкала микрофон в его лицо. Светильник на шесте ослеплял. Вопросы посыпались на него, как град пуль.

— Мистер Свэйн, не могли бы вы прокомментировать похищение Джоша Кирквуда? Правда ли это, что вы были осуждены за растление малолетних в Вашингтоне? Вы сотрудничаете с полицией в этом расследовании? Знал ли шеф полиции о вашей истории преступлений против детей?

Они знают. Они знают. Они знают. Голос нарастал в его голове, становясь все громче и громче. До тех пор, пока не превратился в крик. Пока его череп, казалось, не раскололся на части и мозги не вывалились наружу.

Митч Холт с разбега толкнул плечом в спину оператора, сбив его с ног. Видеокамера полетела в сторону дома и врезалась в сугроб.

От страха мочевой пузырь Оли не выдержал, и теплая моча полилась в штаны, почти сразу же замерзая на ткани. Он повернулся и инстинктивно рванул в сторону, не осознавая бессмысленности своего порыва. Его ноги застряли в снегу, толстой периной покрывавшем пустырь. Под сугробом мертвые сорняки намотались на ботинки, как пальцы, вытянувшиеся из преисподней. Холодный воздух врезался в его легкие при каждом вздохе, как тысяча ножей. Оли взмахнул руками, как борющийся с бурным течением пловец, пытаясь прыгнуть вверх и вперед. Мир, казалось, кувыркался вокруг него, расшвыривая по сторонам пятна звезд, небо, снег и голые деревья. Он ничего не слышал, кроме голоса в своей голове и громких ударов пульса в ушах.