Максим Шаттам - Теория Гайи

Петер ощущал жизнь вокруг себя, в себе.

Казалось, его тело и сознание хотели полностью воспользоваться этим моментом, словно знали, что это в последний раз. Петер расслабился, словно его накрыло волнами дзен.

Но ему пришлось тут же вернуться к реальности. Он наклонился, чтобы разглядеть кабину, которая снижала скорость, и обратился к Грэму:

— Вы будете спускаться сейчас?

— Разумеется.

Петер повернулся к Стефану:

— Вы тоже?

— Нет, только тогда, когда вы будете в безопасности. Мы с моей группой должны перекрыть все коммуникации, чтобы предотвратить несчастный случай. Мы спустимся пешком.

Петер кивнул. Естественно.

— Что-то не так, профессор Де Вонк?

Петер и не подумал скрывать своего недоверия, когда Стефан смерил его взглядом.

— Полагаю, трое наших немецких сопровождающих уже уехали? — небрежно спросил он.

— А? Да… — пробормотал Стефан.

Жерлан, казалось, только что заметил их отсутствие.

— Удивительное чувство долга! — усмехнулся он.

— Возможно, они не слышали сигнала тревоги.

— Для этого надо быть глухим!

— Или мертвым.

Стефан напрягся и сунул руку в карман куртки.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — сказал он.

— Неужели? Думаю, их трупы будут взорваны вместе с обсерваторией.

— Что за ерунда! Лучше готовьтесь к посадке, нельзя терять время.

Промелькнула тень, и кабина остановилась прямо перед ними. Двери раздвинулись, Жерлан хотел войти внутрь, но Петер удержал его.

— На вашем месте я бы этого не делал, — сказал он.

Жерлан пожал плечами:

— Как же, по-вашему, я уеду отсюда? На санях?

Петер почувствовал, что Бен встал рядом с ним.

— С этой кабиной произойдет несчастный случай, — сказал Петер. — Все, кто им мешает, погибнут. Вы, Бенжамен и я. Фанни и Жак тоже: вчера они помогли нам, и об этом стало известно. И даже вы, доктор Грэм, должны отправиться с нами в последнее путешествие! Вас предали ваши же люди.

Грэм посмотрел на Стефана:

— В чем дело?

— Он бредит! А сейчас поторопитесь: если газ взорвется, другого шанса у вас не будет!

— Это методы ГУВБ? — продолжал Петер. — Уничтожить в случае провала операции всех, даже союзников и коллег? Грэм им теперь мешает, не говоря уж о нас!

Стефан исподлобья посмотрел на него:

— У вас есть выбор. Оставайтесь, если хотите, но перестаньте сеять панику!

Петер отступил на шаг:

— Тогда покажите дорогу, чтобы я мог спуститься пешком.

Стефан раздраженно вздохнул:

— Это невозможно.

— А разве не вы минуту назад сказали, что именно так собираетесь уйти отсюда?

— Для вас это слишком опасно, вы не знаете этих гор.

— Я все-таки рискну.

Петер услышал какой-то щелчок, и женский голос раздраженно сказал:

— Хватит! Залезайте в кабину.

Петер обернулся и увидел Фанни, державшую его на мушке.

Эмме пришлось дернуть детей за руки, чтобы они отпустили ее.

— Я здесь, — успокаивала она их, перекрикивая вой сигнала тревоги. — Я выведу вас отсюда, но дайте мне встать! Идите за мной, ну же!

Эмма хотела чем-нибудь прикрыть два трупа, чтобы не травмировать детей, но подумала, что это уже ни к чему. Матильда и Оливье видели здесь и не такое. Она перешагнула через мертвое тело, но не решилась забрать мачете.

Но мне нужно оружие! Я не могу выйти без оружия туда, где бродят сумасшедшие!

Она решила забрать пистолет. Это оказался «глок», [52] Австрийский пистолет фирмы «Глок», разработанный для нужд армии. довольно легкий. Потом она заметила снаряжение, сложенное на столе в глубине комнаты: дробовик, наручники и пару странных очков, закрывающих половину лица.

Так вот что на них было! Приборы ночного видения! Вот почему они видят в темноте!

Она вспомнила монстра, который гнался за Монговицем. На нем были такие же очки!

Жив ли еще Жан-Луи? А Тим? Придет ли он за ними? Да, я верю, он будет здесь.

Эмма взяла дробовик. К счастью, он оказался той же модели, что у Тима, она помнила, как с ним обращаться, и сумела быстро зарядить.

— Теперь вы будете делаете все, что я вам говорю, — сказала она детям. — Если я ложусь спать, ложитесь и вы; если я прижимаюсь к стене, вы делаете то же самое!

Они вышли в коридор. Красные лампочки мигали, вой сирены был невыносим: хриплый и вибрирующий. Эмма держала дробовик перед собой, он был тяжелым, но это действовало успокаивающе. Матильда и Оливье шли за ней след в след.

Коридор, заваленный мертвыми телами, был перекрыт струей пара, бившей из стены. Эмма остановилась в нерешительности. Можно, конечно, попытаться проползти под ней.