Эва Хансен - Цвет боли - черный

– Мне хватило одного-единственного. А по телефону мы вчера поговорили.

– Я понимаю, что совершил самую большую ошибку в своей жизни, что ее не исправить. Но я люблю тебя. Не вычеркивай меня из своей жизни совсем, дай второй шанс.

– Ларс, я…

Договорить не успела, сильная боль вдруг скрутила низ живота, заставив буквально хватать ртом воздух. Случилось неизбежное, беременной женщине нельзя переносить то, что за последние дни испытала я, это не могло хорошо закончиться. Еще утром я чувствовала неприятную тянущую боль, но теперь она стала настолько сильной и резкой, что думать ни о чем другом просто невозможно. Я согнулась, схватившись за живот.

– Что, Линн?!

Последнее, что почувствовала, – Ларс подхватил на руки, не давая упасть, и крикнул:

– Врача! Быстрей!

Очнулась в больнице под капельницей. Медсестра, колдовавшая над аппаратурой, чуть улыбнулась:

– Вы пришли в себя? Это хорошо, я сейчас отключу капельницу, пока достаточно.

– Я…

Она нахмурилась, вздохнула:

– Вы потеряли ребенка. Сожалею.

Вот и все, я потеряла то маленькое чудо, которое зародилось во мне, которое помогало выдержать весь кошмар последних дней, не давало сдаться, опустить руки. И которое связывало нас с Ларсом. Может, это и есть подсказка? Если судьба решила, что у нас не будет общего ребенка, значит, так и должно быть? Что еще у нас общего? Не воспоминания же о Пауле и БДСМ?

Вот и все…

Медсестра тревожно заглянула мне в лицо:

– Как вы?

– Ничего, я вынесу, я все вынесу…

– И правильно. Жизнь не кончена, все еще наладится.

Она ловко освободила меня от всех трубок и проводов, укрыла, предложила воды. Я отказалась, меня интересовало совсем другое. Сквозь стеклянные двери палаты в коридоре у окна видна высокая фигура.

– Что он здесь делает?

– Он не уходил с того времени, как привез вас. К тому же он…

Я нахмурилась:

– Давно?

Она скосила глаза на часы на стене:

– Часов восемь… К вам много посетителей, но мы не пускали, пока вы были без сознания. Сейчас я сообщу, что уже можно…

Стоило медсестре выйти, как я спустила ноги на пол, осторожно поднялась, борясь с головокружением, и потопала к выходу.

Хорошо, что в этой части больницы коридоры узкие, широкий мне бы не пересечь.

Ларс услышал мое шаркание, обернулся, бросился навстречу. Сильные руки подхватили за плечи, не давая упасть, прижали к себе. Я уткнулась носом ему в грудь и разревелась. Все эти кошмарные дни не плакала, не позволяла даже слезинке выступить, а теперь уже не могла сдерживаться. Ларс прижался щекой к моему виску, гладил волосы:

– У нас еще будут дети, Линн, еще будут…

Сзади раздался возмущенный вопль медсестры:

– Зачем вы встали?! Немедленно ложитесь!

Я чувствовала, что ноги не держат совсем. Ларс снова подхватил меня на руки, отнес на кровать, уложил, бережно укрыл. Но поговорить не удалось, потому что долго сдерживаемая толпа родственников и друзей прорвалась в палату. Пришли все: Бритт и Том, бабушка и Свен, Лукас и Дорис… Ларс отступил к окну и молча смотрел на эту вакханалию желающих убедить меня, что все прекрасно. Терпеть не могу, когда мне сочувствуют!

Я подняла руки и максимально громко, насколько получилось, закричала:

– Так, успокойтесь все! Я не при смерти, сказали: жить буду. Что жизнь не закончена, поняла еще несколько дней назад, когда сцепилась с бандитами, а потому жалеть меня нечего.

Если я надеялась урезонить своих сочувствующих близких, то ошиблась, потому что загалдели сильней прежнего.

Каждый умудрился сказать мне нечто по секрету от остальных. Но стоит заметить, что они позволяли это друг другу, буквально выстроившись в очередь.

– Линн, знаешь, мы с Томом решили… пожениться.

– Шутишь?

Том кивнул:

– Так надежней, Бритт у нас с тобой непостоянная.

Прижавшаяся к плечу Тома Бритт вовсе не выглядела ветреницей, скорее сама скромность и верность. Не знай я, что внутри вулкан, который просто затих на время, могла бы и поверить.

Свен смущенно молчал, не зная, что сказать, я пришла на выручку сама:

– Свен, вы еще раз угостите меня фазаньей грудкой? Она получается у вас прекрасно.

– И не только ею, Линн.

Бабушка возмутилась:

– У меня многое получается куда лучше!

– Тогда устроим соревнование. На Библиотексгатан прекрасная кухня.

– Не в замке? – глаза у обоих полны тревоги. Они рассчитывали, что я немедленно перееду к Ларсу? Просчитались, теперь я сама себе хозяйка.