Петер Демпф - Тайна Иеронима Босха

— У леса есть уши, а у поля — глаза. На дорогах слишком много сброда и ищеек инквизитора.

Петрониус жестом потребовал отдать рукопись. Медленно, словно не желая расставаться с сокровищем, нищий распахнул плащ, снял с плеча сумку и протянул ее.

Художник пожал плечами, повесил сумку на шею и отвернулся. Затем опомнился, снова обернулся и протянул нищему руку:

— Спасибо. И удачи!

Длинный Цуидер ответил на рукопожатие. Зита подарила ему улыбку, а нищий подмигнул ей в ответ. Цуидер мгновенно вскочил на коня и двинулся к перекрестку. Он поспешил в Ниимвеген.

В кустарнике снова затрещали сучья. Петрониус схватил Зиту за локоть и потянул за собой. Сумка билась о бедро. Уже на перекрестке дорогу им преградил человек удивительнейшей наружности. Седые волосы свисали на лицо, войлочной маской приклеились к носу, и только глаза были хорошо видны. Темная, пропитанная водой одежда висела на незнакомце балахоном. То ли она была слишком широкой, то ли тело — очень худым. На пальцах левой руки виднелись следы пыток. Кости срослись неправильно, ногти были сорваны.

Петрониус невольно отступил на шаг, притянул к себе Зиту и сжал сумку. Он осторожно оглядывался в поисках палки. Ничего.

— Стойте!

— Если бы мы шли быстрее… — пробормотал художник, отпуская руку Зиты. — Беги налево, через поле.

— Картина там!

— Одни мы ее не нашли бы, Майнхард.

Петрониус оглянулся.

— Значит, в качестве проводника я оказался вам полезен, — ответил тот и, кряхтя, открыл дубовую дверь церкви Святого Петра.

Над рыночной площадью висел густой туман, на равнину перед городом опускалась ночь.

Итак, вместо разбойника Петрониус встретил считавшегося мертвым возницу Майнхарда. Он не сразу узнал на заросшем лице живые глаза Майнхарда, а когда-то полное тело возницы из Аахена стало тощим как палка.

Петрониус, как безумный, танцевал вокруг Майнхарда, пока не выдохся.

— Я думал, ты умер!

— Так решил и собака инквизитор. Но чтобы отправить Майнхарда из Аахена в ад, понадобится не пара святых монахов, хотя я едва не задохнулся под грудой одежды. Macтер Босх вернул меня к жизни. У вашего мастера золотые руки, и ему ведомы всякого рода методы врачевания. А теперь он послал меня показать вам дорогу.

— Он ждет нас?!

Петрониус повернулся к Зите и сквозь потоки дождя смотрел на нее. Она кивнула и опустила голову.

— Это я рассказала мастеру Босху.

— А как дела у стариков, Майнхард?

— Женщина чувствует себя хорошо, а вот фресочник умирает. Его единственным утешением является то, что он увез картину из города. Охрана поверила басне о заразной болезни. Бедняга жалко выглядел, когда приехал сюда.

Всю дорогу до Оиршота они обменивались впечатлениями о произошедших событиях. Мастер Босх спрятал Майнхарда в своем имении в Оиршоте, там возница отдохнул и подлечился. Только левая рука так и осталась изуродованной. Возница встретил картину за стенами города и доставил ее в Оиршот. Иероним Босх пошел навстречу желанию Майнхарда сопровождать Зиту и Петрониуса и, если потребуется, защитить их.

Они вошли в собор, величественно возвышавшийся в центре города. Петрониус осмотрел огромную площадь перед собором, которую окружали хилые дома, что пригибались под тенью собора, будто он не только излучал великолепие, но и наводил страх и ужас. Чем темнее становилось на улице, тем более угрожающим казался вид церкви на фоне неба в потоках дождя. Башня напоминала падающего на город сокола.

Путники прошли ворота — охране Майнхард сказал, что это гости Иеронима Босха. Очевидно, у Босха в этом городе была хорошая репутация.

Чернота наступающей ночи окутала собор. Перед алтарем горел огонь, бросая красноватые отблески на Петрониуса, Зиту и Майнхарда. Петрониус и Зита дрожали от холода, но художник настоял, чтобы их прежде всего отвели к триптиху.

— Где он, Майнхард?

— Перед алтарем. Идите, я подожду здесь.

Петрониус потащил Зиту через пустую церковь. Каждый шаг отдавался эхом. Капли с одежды разлетались по полу и стенам. Черные призраки наступали на них с настенных картин.

На мольберте стоял триптих.

— Нам нужен свет! — прошептал Петрониус.

Почти на ощупь они пробирались к картине, загадочно блестевшей в темноте. Зита пробежала вперед, ощупывая ниши в стенах; художник ждал и нетерпеливо смотрел на картину.

— Вот свечи! — радостно воскликнула Зита и протянула одну свечу Петрониусу. — Можно зажечь от лампады.