Нельсон Демилль - Дочь генерала

— Значит, ошиблись?

— Как вам сказать...

Во время допроса или собеседования всегда полезно подчеркнуть даже обмолвку или небольшую неправду. Это сразу ставит свидетеля или подозреваемого в оборонительную позицию.

Фаулер искал, как лучше согласовать свои противоречивые заявления.

— Сначала Энн любила армию, но что касается последнего времени, не могу сказать с уверенностью. Ее слишком разбирало зло, и у нее были свои причины оставаться в армии.

— С этим пунктом, по-моему, ясно. Полковник, вы не могли бы охарактеризовать взаимоотношения Энн Кемпбелл с матерью?

Фаулер ответил не сразу.

— Взаимоотношения у них были вполне приличные. Миссис Кемпбелл, вопреки мнению некоторых, сильная женщина, но сознательно подчинила свою жизнь интересам мужа. Она ездила с ним по всему свету, включая места, где ей быть не обязательно, и принимала людей, которых лично могла и не любить. У нее старая выучка, как и у самого генерала. Такие женщины, выходя замуж, остаются верны супружескому долгу или же расторгают брак, если передумают. Они не хнычут, не жалуются на судьбу, как многие теперешние жены, которые хотят, чтобы и волки были сыты и овцы целы. Миссис Кемпбелл умеет достойно встретить и радость, и беду, никогда не поставит мужа в неудобное положение, знает себе цену как жене и другу и не начнет, например, заниматься торговлей недвижимостью, чтобы доказать свою независимость. У нее нет генеральских звезд, но она понимает, что без ее поддержки и преданности их не было бы и на погонах мужа. Вы спросили у меня об отношениях Энн с матерью, а я рассказал вам об отношениях миссис Кемпбелл с мужем. Вывод вы можете сделать сами.

— Вполне, — сказал я. — Энн не пыталась повлиять на мать в смысле жизненной философии?

— Поначалу пыталась, но миссис Кемпбелл определенно заявила, чтобы дочь не совала нос куда не положено.

— Хороший совет, но это, наверное, осложнило их отношения?

— Я плохо разбираюсь в вопросе «дочки-матери». Нас в семье было четверо мальчишек, у меня самого растут три сына. Я вообще не понимаю женщин, но знаю, что миссис и мисс Кемпбелл никогда не ходили вместе за покупками, не играли в теннис и не устраивали вечеринок. Правда, иногда обедали вдвоем. Этого вам достаточно?

Синтия кивнула и продолжала:

— Миссис Фаулер хорошо знала Энн Кемпбелл?

— Неплохо. Мы все — одного круга.

— Полагаю, что миссис Фаулер хорошо знает и миссис Кемпбелл. Может быть, я переговорю с вашей супругой по вопросу «дочки-матери»?

Полковник колебался.

— Миссис Фаулер сильно переживает случившееся, вы, вероятно, заметили. Если вы не настаиваете, я бы попросил отложить разговор на несколько дней.

— Но миссис Фаулер никуда не уедет, чтобы прийти в себя?

— Улавливаю подтекст и заявляю: миссис Фаулер — гражданское лицо, имеет право уезжать и приезжать, когда и куда ей заблагорассудится.

— Уловили верно, полковник. Мне не хотелось бы прибегать к повестке о вызове для дачи свидетельских показаний. Я должна поговорить с миссис Фаулер сегодня. У нас нет нескольких дней.

Фаулер вздохнул. У нас на руках было больше козырей, чем он рассчитывал, и вообще полковник не привык к такому нажиму со стороны младших по званию. То обстоятельство, что мы с Синтией были в гражданской одежде, помешало ему выкинуть нас вон, так мне кажется. Идя на грязное дело, как выражаются в определенной социальной прослойке, нам, следователям, сподручнее надеть штатское.

— Я посмотрю, будет ли она в состоянии побеседовать в полдень, — произнес наконец Фаулер.

— Спасибо, — сказала Синтия. — Лучше, если она побеседует с нами, чем с людьми из ФБР.

Полковник понял намек.

— Мне нужно спросить вас для протокола: где вы находились в ту ночь, когда была убита капитан Кемпбелл?

Фаулер улыбнулся.

— Я думал, вы меня об этом первым делом спросите. Где я был? До девятнадцати ноль-ноль работал у себя, потом присутствовал на прощальной вечеринке по случаю отбытия одного офицера, устроенной в гриль-баре офицерского клуба. Я ушел оттуда рано и уже в двадцать два ноль-ноль был дома. Посмотрел кое-какие документы, сделал несколько звонков, и в двадцать три ноль-ноль мы с женой легли спать.

Было бы глупо спрашивать, может ли миссис Фаулер это подтвердить, поэтому я спросил о другом:

— В течение ночи не произошло ничего необычного?

— Нет.

— Когда вы проснулись?

— В шесть часов.

— А потом?

— Принял душ, оделся и приблизительно в семь тридцать прибыл к себе в штаб. Между прочим, я уже должен быть сейчас там.