Реймонд Хаури - Убежище

— Туда! — велел он Миа.

Они изменили направление и осторожно двинулись к оружию, сулящему им надежду на спасение.

Ноги подгибались под Корбеном, но усилием воли он подавил слабость и сумел приблизиться к автомату.

— Держите их подальше от меня, пока я заберу его, — выговорил он, протянув руку и поднимая оружие.

Казалось, автомат весит целую тонну, он застонал и вздрогнул от резкой боли, но пересилил ее и, открыв магазин, ощупал пальцами верхний картридж, проверяя заряд.

— Ну что там? — с отчаянием спросила Миа.

— Хорошо, что мы решили его забрать, — отозвался он, еле держась на ногах.

Он поставил оружие на режим полуавтоматической стрельбы и слегка повернул голову, чтобы видеть ее лицо. Она смотрела на него с тревожным ожиданием.

— Возьмите его, — протянул он ей ружье. — Я положу их столько, сколько смогу, но если они до меня доберутся, вам придется самой с ними кончать. И не бойтесь, просто цельтесь и спускайте крючок, понятно?

Она выдавила улыбку, хотела что-то сказать, но сообразила: сейчас не до разговоров.

Предчувствуя близкое пиршество, хищники совсем осмелели. Один из них оттолкнулся задними лапами и прыгнул на Корбена. Тот нажал на спуск, и волк дернулся в воздухе и упал мертвым, тогда как остальные всей стаей ринулись в атаку.

Корбен водил дулом автомата во все стороны, поливая зверей смертельным огнем. Он держался на ногах исключительно по инерции, каждый выстрел отдавался в нем болью, толкая его назад к Миа, палец застыл на спусковом крючке. Выстрел гремел за выстрелом, волки погибали, на миг зависая в прыжке, как будто подброшенные невидимым молотом или наткнувшись на прозрачную стеклянную стену. Их тела падали друг на друга, и вскоре вся земля вокруг была усеяна клочьями шерсти, осколками костей и лужами крови. У ног Корбена жадно щелкали челюстями два последних волка, когда послышался громкий щелчок — магазин опустел. Волк метнулся к нему. Он взмахнул прикладом и отшвырнул хищника. Тот мгновенно восстановил равновесие, как будто его хлопнули свернутой в трубку газетой. Не давая волку возобновить нападение, Корбен перевернул автомат, схватил его за ствол и, будто орудуя топором, резко опустил его на хищника, потом повторил это движение несколько раз, пока волк не рухнул на землю, сотрясая воздух отчаянными воплями. Корбен оперся на автомат, пытаясь передохнуть.

— Джим! — в тот же миг услышал он предостерегающий крик Миа, но не успел повернуться, как ему на спину прыгнул второй из этих двоих.

Он почувствовал, как в шею впиваются громадные клыки, как острые когти рвут ему кожу на спине, и тут первый волк очнулся и пришел на помощь своему собрату. Корбен выронил автомат, и земля качнулась ему навстречу, принимая его на себя. Первый приступ боли казался невыносимым, но это притупило его сознание, так что он уже не ощущал, как его плоть продолжают рвать и кромсать. Ему показалось, он слышит выстрел, затем еще и еще один, и движение на нем замерло, терзания прекратились. А впившиеся в его плоть клыки и когти так и остались на месте.

Он перекатился на спину и почувствовал, что сознание его окончательно покидает. Будто сквозь туман он видел Миа, которая отдирала от него волков, оттаскивала их в сторону. Потом над ним склонилось ее лицо, всматривающееся в него с ужасом и состраданием, слезы из ее глаз капали ему на губы, смачивая их живительной влагой, ее ласковые пальцы гладили его по лицу и смахивали что-то со лба, губы шевелились, но он не понимав ее речь. Далекие звезды посылали вниз свое сияние, ореолом окружавшее ее ангельское лицо, и он подумал, какая у него будет хорошая смерть. Он даже и надеяться не мог на такую смерть. Кажется, он даже улыбнулся, впивая в себя последний согревающий глоток восхитительного эликсира, исходящего от нее, после чего погрузился в темноту, и его истерзанное тело перестало что-либо ощущать.

Миа в изнеможении опустилась на землю около распростертого в беспамятстве Корбена и потухшим взглядом уставилась в темноту, избегая смотреть на груду окровавленных звериных туш и дрожа всем телом после пережитого напряжения.

Только заметив, что громадный сук, который она машинально сжимала в руке, догорает, она заставила себя встать. Несколько шагов, отделяющих ее от гаснущего костра, она прошла, даже не оглядываясь по сторонам, слишком измученная и душой и телом, чтобы бояться новой атаки волков. Но ее не последовало.

Выдернув из кучи хвороста несколько веток, она снова кое-как разожгла костер, потом вернулась к дереву, около которого лежал Корбен, и, усевшись рядом, подтянула колени и уронила на них голову.