Реймонд Хаури - Убежище

— Все прошло хорошо, правда? Я сделал все так, как вы велели, верно? — часто дыша, спросил Рамез.

— Азим, — коротко ответил человек, что означало «отлично».

У Рамеза слезы навернулись на глаза. Тюремщик кивнул, потом небрежно закрыл мобильник, прижав к своему колену. Рамез посмотрел на телефон, потом поднял на тюремщика робкий взгляд, нервно улыбаясь и весь сжавшись от невероятного нервного напряжения, пытаясь убедить себя, что вопреки всем доводам здравого смысла его развяжут и отпустят, прямо сейчас…

Жалкая, слабая надежда рухнула, когда тюремщик достал из-за пояса пистолет, приставил дуло прямо ко лбу Рамеза и спустил курок.

У сквера Санай «патфиндер» стремительно обогнал старое такси, и тут в наушниках у Корбена один за другим прогремели два выстрела, и через секундную паузу — третий.

Понятно, контрольный выстрел, чтобы уж наверняка.

Корбен скрипнул зубами: «Сволочи проклятые!»

Он понимал неизбежность такого конца. Он уже проиграл в уме всю ситуацию и не питал иллюзий относительно этих негодяев. После того как помощник преподавателя преподнес им Фаруха на серебряной тарелочке, они больше в нем не нуждались. Раз уж он попался им в руки, живым от них он уйти не мог. Единственное, что от него зависело — сколько принять мучений, прежде чем согласиться ответить на звонок Фаруха.

Корбен услышал плач Лейлы, затем голос Ольшански:

— Джим, ты слышал?

— Слышал!

Он понимал, каково услышать такое, но утешать Лейлу было некогда.

— Лейла, мне скоро понадобятся твои указания.

Через пару секунд он услышал шмыганье носом и дрожащий, полный слез голос Лейлы:

— А где вы сейчас?

— Как раз въезжаю на кольцо. — Впереди виднелась эстакада, связывающая Западный и Восточный Бейрут.

— Сразу после туннеля сворачивайте на первый съезд с эстакады, — более ясным и твердым голосом подсказала она.

Ему оставалось проехать пару минут.

Сидя рядом с водителем в бешено летящей машине, следовавшей по недавно проложенной через город трассе, Омар напряженно смотрел вперед.

Он должен схватить Фаруха во что бы то ни стало.

Последние два дня прошли хуже некуда. Он всегда гордился своим профессиональным мастерством и самообладанием, считая себя стилетом среди тупых топоров. Заказы вроде тех, которые поручались ему с самого начала этой истории, являлись для него делом привычным и не представлявшим труда. Но вот он уже потерял двоих людей, точнее, троих, если считать раненого в плечо, — хотя все они заменялись так же легко, как разбитая в столкновении автомашина, — а идиот иракец все еще находился на свободе.

И еще проклятый американец! Он расстроил его планы, а это недопустимо и непростительно. Но ничего, Омар как-нибудь достанет его. Способ он найдет, но главное — время. Он дождется подходящего момента, допустим когда в стране разразится очередной политический кризис. Тогда его разборка останется незамеченной — для посторонних, но, конечно, не для тех, чьим мнением он дорожил.

Впереди показался поворот в сторону антикварного рынка, и он приказал трем сообщникам проверить оружие.

Он не собирался возвращаться с пустыми руками.

Выскочив из туннеля, Корбен ударил по тормозам, чтобы не врезаться в стоявшие автомобили.

Четырехполосная эстакада была основной артерией, связывающей оба района города. Любое происшествие: ожесточенная ссора двух водителей, древний грузовичок с барахлящим двигателем, машина, покалеченная выстрелом снайпера — вынуждало остальных двигаться по одной полосе. Неожиданные и частые заторы являлись характерными для движения в Бейруте. Привыкшие к ним автомобилисты изобретали разные способы, лишь бы выбраться из них. Одним из способов было выскочить на сторону с встречным движением. На кольце этому мешал высокий разделительный барьер.

Корбену не было видно, из-за чего образовался затор. Он оглянулся назад. Довольно далеко по соседней полосе ехали две машины, но непосредственно за ним никого не было. Он включил задний ход и нажал газ.

Седан дернулся и снова нырнул в туннель. Туннель был довольно коротким, так что водители даже не трудились включать фары, и переход от ослепительного света к полной темноте мешал ему разглядеть, есть ли на его полосе приближающиеся машины. Через мгновение глаза его привыкли, и он сразу увидел автомобиль, летевший прямо на него.

Выругавшись, он снял ногу с педали газа и прижался как можно ближе к стене. Приблизившийся автомобиль резко затормозил, стараясь избежать столкновения, и потом, возмущенно сигналя, промчался мимо. Корбен снова нажал на газ и погнал машину назад, едва разминувшись с еще одной машиной, после чего наконец выкатил из туннеля.