Анатолий Шиян - Выбор

— Да, им, вероятно, ничего другого и не остается. Если Мюррей пройдет в Президенты, — а он обязательно пройдет, — то эта книга вместе с книгами Леонтия будут служить предупреждением для других стран…

— Мюррей — Президент… И ведь ничем его не остановишь… — задумчиво протянула Мишель.

Сразу после этих ее слов профессор Малюта внезапно вскочил с кресла и начал быстро ходить по кабинету. Встретив изумленный и встревоженный взгляд Мишель, он пробормотал:

— Погоди, погоди, дай немного подумать! Потом, потом…

Мишель встревожило состояние профессора, — но чтобы не мешать ему, она опять занялась сырными палочками.

Профессор рухнул в кресло так же неожиданно, как и сорвался с него.

— Похоже, что выход есть! Но лишь только — один. Другого сейчас просто нет и быть не может. — глаза его блестели, но видно было, что сам он недоволен таким своим решением. — Пойду позвоню Джорджу: это мы должны обсуждать уже втроем. Но это — завтра. Сегодня я еще буду думать.

— Ну, а куда же ехать сейчас? — недовольно пробурчал полковник Риббок, останавливая джип перед крутым подъемом.

— Кол сказал — все время прямо. — улыбнулась Мишель.

Она видела, что дальше на джипе им не проехать, — и понимала, что Кол не напрасно предложил им именно такой маршрут. Но вслух сказала она об этом только тогда, когда они отошли уже достаточно далеко от машины.

— Вероятно, Кол не хотел, чтобы мы приехали туда на автомобиле.

— Да уж, это похоже на него. И я не удивлюсь, если окажется, что ему требуется максимальная секретность. — все еще недовольно пробурчал полковник.

— А вы идете легко! — вдруг заметил он. — Я не перестаю Вам удивляться: Вы прекрасно смотрелись бы среди моей группы в качестве «боевика».

— Не люблю я этого. Мне легче действовать самостоятельно, не координируя ни с кем своих действий. — отвечала Мишель. — Ну вот, похоже, что мы пришли.

— И точно — вот и Кол! Удивительно! Вы заметили его раньше, чем я, хотя из нас двоих как раз у меня опыта в такого рода путешествиях — гораздо больше, чем у Вас.

— Случайность. — равнодушно ответила Мишель.

Но полковник хорошо знал, что это — далеко не случайность! Не так давно — где-то с месяц назад — его старый знакомый, отставной генерал из АНБ Френки Стоун рассказал ему под большим секретом, что именно собой представляют такие, как Мишель. Когда он упомянул ее имя в своем рассказе, полковник возразил, что Мишель работает а Аналитическом отделе, и сейчас — прикомандирована к его группе. И что если бы она обладала всеми теми способностями, о которых так живописует Френки, и которые довольно неплохо знает и сам полковник, то она бы находилась совершенно в другом отделе. На это отставной генерал рассказал ему, как провалилась однажды — еще при его предшественнике на посту руководителя Группы планирования Специальных Операций — попытка ЗАСТАВИТЬ такого человека выполнить то, что он не хотел. «Спустя два дня внезапно оказалось, что в Группе планирования Специальных Операций полно вакансий. А похороны сыграли всем 8 офицерам весьма пышные» — сказал он. А потом добавил: «Но этот парень был значительно более слабый, чем твоя Мишель.». Они потом еще выпили по чашке кофе с коньяком — за здоровье своих друзей. Собственно и собрались они в годовщину одной такой операции, — той, где Френки посылал на операцию целую группу, а встречал одного лишь Риббока — тогда еще капитана…

— Ну вот мы и пришли. — сказал профессор Малюта, вводя полковника и Мишель в небольшую комнату. — Это и есть моя Лаборатория.

Добирались они до нее довольно долго: Лаборатория, куда привел их Кол, располагалась в шахте, горизонтально прорытой в склоне высокой горы. Сначала они долго проходили через анфилады небольших комнат, извилистых коридоров и огромных залов. Иные были пустые, в некоторых пылилась какая-то громоздкая аппаратура. А некоторые комнаты и залы выглядели так, как будто работа в них только что была закончена.

Пока они шли, полковник начал понимать, что Мишель, пожалуй, не так уж и далека от истины. Кол, похоже, выбрал именно такое место, которое действительно МОГЛО обеспечить полную секретность переговоров.

Комната была явно обжитая. Здесь не было пыли, а на столе громоздились в живописном беспорядке исписанные бумаги вперемежку с какими-то деталями и железками. На стойках вдоль стен, на стойках, занимающих середину комнаты, стояло множество приборов, назначения которых полковник даже не мог себе представить. Его только удивило, что некоторые из приборов — работают.