Жан-Марк Сувира - И унесет тебя ветер

Невеселой в то утро, после происшествия с Себастьеном Мореном, была обстановка в сыскной бригаде.

— О машине, которая саданула Морена, данных мало, — сообщил Мистраль своим сотрудникам, собравшимся в его кабинете. — Я читал протоколы ночных патрульных. Свидетелей мало, и даже марку автомобиля они называют по-разному — неплохо для начала! Один считает, что это был коричневый универсал «вольво», другой клянется, что видел синий минивэн «крайслер», еще несколько человек марку не заметили. Впрочем, у автомобиля разбита фара, патрульные подобрали все осколки, какие нашлись. Если немного повезет, можно будет сложить стекло и определить, что за машина. Мотоцикл Морена у нас в центральном гараже, там исследуют повреждения, возможно, частицы посторонней краски и тому подобное.

— Что слышно о Себастьене?

— Утром я звонил в больничку и почуял, что напряжение там зашкаливает, но регистратура все-таки соединила меня с отделением, где лежит Морен, — ответил Кальдрон. — Удалось пару минут поговорить с санитаркой на этаже. Жизненно важные органы не пострадали. Самая серьезная из травм — перелом обеих ног. Болит, видимо, везде, но это при таких ударах всегда бывает. Посещение разрешено после четырнадцати часов.

— Я бы хотел взглянуть на дело, — подал голос Дальмат. — Не потому, что не доверяю коллегам, которые это начали, но пострадавший мой подчиненный, так что, по-моему, так будет лучше.

— Да, Поль, конечно. Да и Морену будет легче на душе, когда узнает, что его товарищи по отряду в курсе, — не задумываясь ответил Мистраль и обратился ко всем остальным: — После обеда мы с Полем поедем в больницу. Всем не надо — это ему утомительно. Понемногу все у него побываете. Если за то время, пока мы там будем, случится что-нибудь важное, сообщите коротко Венсану и напишите мне на мобильник.

Захид Хан и Гафиз Джаабар, два молодых пакистанца, доедали в крохотном ресторанчике в Десятом округе свой обычный обед: кусок курицы, рис и чай. Проверять кухню на чистоту там не стоило. Еду приносили в пластиковых тарелках и стаканчиках, с гнутыми алюминиевыми вилками и ложками. Ботинки прилипали к жирному полу, а если бумажная салфетка падала на пол, только очень смелый человек мог поднять ее и воспользоваться.

У Захида и Гафиза в этой забегаловке, куда ходили и другие их земляки-пакистанцы, были свои привычки. В полдень и вечером они там ели, а лечь спать старались как можно позже: курили, пили чай, разговаривали или смотрели телик, если по нему шел футбол. Они были нелегальными рабочими, каждый имел драгоценное орудие труда: двухколесную тачку с ручками, в несколько слоев обмотанными изолентой, чтобы не натирать ладони. На этих тачках они возили большие коробки с одеждой, фруктами или другой продукцией — что велит хозяин, нанимающий их на день. Спали они вшестером в тринадцатиметровой каморке без воды, которую снимали вскладчину у богатого соотечественника. Нечистые сортиры и крохотный умывальник находились во дворе большого грязного дома, который грозил обвалиться жильцам прямо на голову. Попить воды только там и можно было.

Комнатка их была такой маленькой и набитой людьми, что тачки туда не влезали. Оставлять орудия труда во дворе без присмотра тоже, само собой, было никак нельзя. Как и остальные пакистанцы из их комнаты, они накрепко пристегивали своих «двухколесных друзей» мотоциклетными замками к решетке, а колеса, которые легче всего свинтить, на ночь снимали и уносили к себе. Ложась спать, совали колеса в сумку, а сумку под тюфяк.

В тот вечер Захид и Гафиз были в очень хорошем настроении: у них в кармане лежали деньги. Пакистанский торговец с легальными документами, для которого они часто таскали огромные короба с одеждой, задолжал им за целый месяц работы. Расплачиваться торговец не спешил, зная, что в полицию нелегалы на него ни за что не донесут. Но тут молодые земляки насели на него посильней, и он дал им немножко денег да еще по мобильному телефону каждому. Сначала ребята отказывались, требовали всю сумму, но потом поняли, что теперь могут звонить в свою деревню, общаться с родными, и согласились. На телефонах они могли даже заработать, давая за деньги позвонить другим пакистанцам. Они за два дня выручили больше сотни евро, а долго ли еще продлится такая лафа, не задумывались.

Жозе Фариа и Роксана Феликс заполучили информацию по мобильным телефонам Димитровой и поспешили сообщить об этом Венсану Кальдрону:

— Мобильные телефоны Димитровой вовсю работают с двух часов ночи до восьми утра. Выходят на связь через оператора в Десятом округе, рядом с больницей Святого Людовика, и оттуда никуда не уходят. Все остальное время выключены.