Энн Райс - МЕМНОХ-ДЬЯВОЛ

Крылья его практически стали невидимыми. Только прищурив глаза и напрягая зрение, можно было различить их очертания и форму перьев, да и то лишь на каком-либо темном фоне вроде ствола дерева,

- Я не в состоянии размышлять здраво, - попытался объяснить я. - Понимаю, как ты разочарован, ибо считаешь, что допустил ужасную ошибку, сделав своим избранником труса. Но, повторяю, я не могу сейчас здраво мыслить. Я… Я видел Его. Он сказал мне: «Ты никогда не станешь моим врагом, Лестат». А именно это ты мне и предлагаешь! Ты привел меня к Нему, а потом утащил от Него прочь.

- С Его же позволения, - заметил Мемнох, слегка приподняв брови.

- Это правда?

- Конечно.

- Тогда почему Он обратился ко мне с такой просьбой? Почему Он так поступил?

- Потому что Он - Бог Воплощенный. А Бог Воплощенный в своем человеческом облике чувствует и страдает как человек. Он продемонстрировал тебе только эту сторону своей ипостаси, вот и все. Страдание! О да, страдание!

Мемнох. бросил взгляд на небо и покачал головой, а потом нахмурился и глубоко о чем-то задумался. В этом облике лицо его не могло принять гневное выражение или исказиться иными отрицательными эмоциями.

- Но все же это был сам Господь Бог, - сказал я.

- О да, - кивнул он устало и чуть склонил голову набок. - Живой Господь Бог.

Мемнох отвернулся и устремил взгляд в гущу деревьев. Он не казался ни сердитым, ни раздраженным, ни даже усталым. И вновь мне подумалось, что в такой ипостаси он едва ли способен испытывать нечто подобное. Я догадался, что он прислушивается к звукам сада. Слышал их и я.

Я ощущал запахи животных, насекомых, пьянящие ароматы цветов джунглей - перегретых жарой соцветий-мутантов, которые часто появляются в густой листве тропических лесов. И вдруг до меня донесся человеческий запах.

Да, в лесу были люди! Мы оказались во вполне реальном и обитаемом месте.

- Здесь кто-то есть, - сказал я.

- Знаю. - Мемнох улыбнулся, и в его улыбке на этот раз промелькнула нежность. - Ты вовсе не трус. Так что прикажешь делать - поведать тебе обо всем или отпустить? Ты и так уже знаешь гораздо больше, чем миллионам других удается познать за всю их жизнь. И ты понятия не имеешь, что делать со своими знаниями, как существовать дальше и продолжать быть тем, кто ты есть… Однако тебе довелось собственными глазами - пусть ненадолго - заглянуть в рай. Так следует ли мне отпустить тебя? Разве ты не хочешь понять, почему я так отчаянно нуждаюсь в тебе?

- Да, я хочу это понять, - ответил я. - Но прежде и больше всего на свете я хочу понять, как мы, Его враги, могли стоять там бок о бок, как тебе, дьяволу, удается выглядеть так, как сейчас, и каким образом… - Я рассмеялся. - И каким образом мне удается обладать такой внешностью и при этом быть дьяволом - а ведь я был им всегда! Вот что я хочу узнать и постичь. За долгие годы существования мне не доводилось быть свидетелем нарушения эстетических законов. Красота, гармония, симметрия - вот те немногие законы, которые я всегда считал естественными.

Но мир, в котором они правят, я всегда называл Садом Зла, ибо они безжалостны и равнодушны к страданиям - к мучениям прекрасной бабочки, запутавшейся и бессильно бьющейся в паутине, или антилопы, лежащей посреди степи и все еще живой, в то время как львы уже окружают ее со всех сторон и лакают кровь, текущую из разорванного горла!…

- Согласен. Ты даже не представляешь, с каким пониманием и уважением я отношусь к твоей философии! - воскликнул он. - Ты говоришь моими словами.

- Однако там, наверху, взору моему предстало нечто иное, - продолжал я. - Передо мной раскинулся рай. Прекрасный до совершенства сад - и он больше не был Садом Зла! Я видел его собственными глазами.

Я вновь разрыдался.

- Знаю, знаю… - произнес Мемнох, стараясь успокоить, утешить меня.

- Ладно…

Стыдясь собственной слабости, я снова распрямил спину. Потом порылся в карманах, нашел носовой платок и вытер им лицо. Клочок льняной ткани еще сохранил запах моего дома в Новом Орлеане. Естественно, ведь он лежал там в кармане пиджака вплоть до сегодняшнего вечера, до того момента, когда я вытащил его из шкафа и отправился на поиски Доры, чтобы похитить ее…

Неужели все это происходило в течение одной ночи?

На этот вопрос у меня не было ответа.

Прижав платок ко рту, я ощутил тепло и запахи Нового Орлеана - его земли и пыли. Я промокнул губы.

- Ладно, - безжизненным тоном повторил я. - Если ты еще окончательно не проникся ко мне отвращением…