Бойд Моррисон - Новый Ковчег

Разворачивая Ф-16 на обратный курс, Хаммер в последний раз взглянул на обломки борта N-348Z, который вскоре предстояло изучать следователям. Он не завидовал им, поскольку знал, что это расследование не будет похоже ни на какое другое. Вопрос заключался вовсе не в том, чтобы выяснить причины катастрофы — они были очевидны. Вопрос в том, каким образом могло исчезнуть из самолета столько людей?

Когда спасательная лодка вернулась к «Шотландии-один», наступила ночь, и нефтяную платформу окутал туман. Поскольку моря северной Атлантики представляли немалую опасность, самый нижний уровень платформы находился на высоте в семьдесят футов над водой, чтобы минимизировать вероятность того, что волны повредят буровую установку. В условиях плохой видимости и бурного моря трудно было удержать лодку под люлькой для персонала, и чтобы безопасно поднять всех наверх, потребовалось больше получаса.

Тайлеру не терпелось избавиться от мокрого спасательного комбинезона, но он не мог позволить кому-либо остаться на судне последним — отчасти благодаря военной подготовке, а отчасти благодаря врожденному чувству ответственности. Ему просто становилось не по себе от мысли, что он поднимается наверх в безопасность и тепло, в то время как остальные все еще будут внизу. Прежде чем забраться в люльку, он закрыл люк. Привязать к платформе судно невозможно, и оно уплыло в открытый океан.

Пилот пришел в себя, и его вместе с напарником доставили в лазарет. После осмотра врач обнаружил, что у пилота лишь контузия, которая может подождать лечения на берегу. Курсировавший поблизости вертолет береговой охраны вернулся в Сент-Джон, вместо того чтобы пытаться совершить рискованную посадку в тумане. Врач также обработал сломанную руку второго пилота, а остальные пассажиры пострадали лишь от легкого переохлаждения. Тайлера удивило, что ни с кем из них не случилось ничего серьезного. Сам он пробыл в воде всего минуту, но до сих пор дрожал от холода.

Дилара Кеннер от встречи с врачом отказалась и с непонятным подозрением смотрела на всех. За исключением настоятельного желания поговорить с Тайлером, она не произнесла больше ни слова после упоминания о Ноевом ковчеге. Он предложил встретиться утром за завтраком, но она заявила, что ей нужно поговорить прямо сейчас. Все, что ей требовалось — душ и какая-нибудь чистая одежда.

Тайлер и Грант препроводили Дилару в каюту для гостей, где доктор выдал ей спортивный костюм и ботинки. Пока она приводила себя в порядок, он забрал куртку и вернулся в свою каюту, где переоделся в сухую рубашку и джинсы. Встретив Гранта возле гостевой каюты, он рассказал, что говорила Дилара на спасательном судне.

— Гм… Ноев ковчег? — переспросил Грант. — Весьма необычно, я бы сказал. Ты что, не все мне рассказывал о своем прошлом? Занимался археологией в свободное время?

— Разве что когда искал еду у тебя в холодильнике.

— Та свинина «му-шу» и впрямь отвратительна. Или это был цыпленок генерала Цзо?

— Думаю, это вообще какая-то новая форма жизни. Кое-что из того было столь древним, что твой холодильник вполне сгодился бы на роль исторического памятника.

— Значит, если ей нужен не твой совет из области археологии — тогда к чему она клонит?

— Черт ее знает, — сказал Тайлер. — Мне она не кажется сумасшедшей, да и ее рекомендации говорят сами за себя.

— Ее что-то беспокоит. Мне она ничего не захотела говорить.

— Позволь мне лучше поговорить с ней наедине. Потом все расскажу.

В армии Локке был капитаном, а Вестфилд — его первым сержантом, пока не ушел в рейнджеры. Через несколько лет после того, как Тайлер с почетом ушел в отставку и основал собственную инженерно-консалтинговую фирму, он убедил Гранта последовать его примеру и стать партнером; фирма к тому времени объединилась с другой компанией. Они работали вместе уже два года, и Тайлер безгранично ему доверял, но чувствовал, что Дилара не станет говорить открыто в присутствии их обоих.

— Конечно, — сказал Грант. — Мне все равно надо поработать над той проблемой с балластом. Может, к завтрашнему дню сумею ее решить. Так что у вас будет время познакомиться поближе.

Из каюты для гостей вышла Дилара. Несмотря на темные круги под глазами, она вовсе не походила на мокрое растрепанное существо, которое спасли буровики. Волосы завязаны в конский хвост, и хотя на щеках еще оставался румянец от холода и ветра, золотистый загар говорил о том, что она долгое время провела на солнце или родом из Средиземноморья — возможно, и то, и другое.