Роберт Стайн - Занавес

— Хэдди, пожалуйста! — умоляла Рена.

Вода дошла уже почти до пояса.

Гнилые балки над головой скрипели и трещали. Лодочный домик накренялся то в одну, то в другую сторону.

— Хэдди, я тоже здесь, внутри! — закричал Джордж. — Это я, Джордж! Хэдди, выпусти нас! Выпусти!

И снова единственным ответом был противный писк крыс.

— Зачем она это делает? — Рена не пыталась больше скрыть страх. — Неужели она действительно хочет погубить нас обоих?

Джордж пожал плечами. Но он, казалось, был больше рассержен, чем испуган.

— Попытайся снова! Попытайся толкнуть дверь еще раз! — Девушка уже почти впала в панику.

— Уровень воды слишком высокий. Сложно удержаться на ногах.

Джордж толкнул плечом дверь, но поскользнулся и упал.

— Хэдди! Хэдди! Выпусти нас! — продолжала орать Рена.

Джордж снова толкнул дверь, но, как и в первый раз, упал.

На его плечо запрыгнула крыса.

— Нет! Уйди! Уйди! — завизжала Рена.

Крыса пискнула что-то Джорджу на ухо и спрыгнула в лодку. Джордж вздрогнул, опять поскользнулся, стараясь удержаться на ногах, по шлепнулся лицом в воду, которая поднималась все выше и выше.

Рена замерзала. Вязкая тина облепила ее ноги.

Девушка со всего размаха бросила на дверь….

И, к ее удивлению, дверь поддалась.

Она была открыта.

Она не была заперта.

Джордж все еще бултыхался в воде, стараясь поймать равновесие.

Сердце Рены екнуло от счастья, от облегчения. Какое-то время она не могла произнести ни слова.

— Джордж… — наконец вымолвила Рена. Ей не терпелось сообщить ему хорошие новости.

Но что-то остановило ее.

Ужасная мысль пришла ей в голову.

— Джордж, — позвала она парня. Он направился к ней. — Джордж, пожалуйста, попробуй снова дверь.

— Хорошо. Может на этот раз… — сказал он, стряхивая воду с волос и протирая глаза руками. — Может, на этот раз она откроется.

Джордж снова повернул ручку, сначала медленно, затем с неистовой яростью. Он толкал дверь плечом снова и снова. Дверь была неподвижна.

Когда парень повернулся к Рене, его лицо выражало крайнюю панику и полное отчаяние:

— Она не поддается, Рена. Что же нам делать?

Теперь она все знала.

Она знала, что он врет.

Дверь не была заперта. Она всегда была открыта.

Они всегда могли спокойно выйти из домика, из этого кошмара с крысами.

Джордж играл. Все это были ни чем иным, как представлением.

Но почему?

Неужели он пытался убить их обоих?

Или только ее?

— Что же нам делать? — закричал между тем Джордж. Глаза его метали молнии, вода доходила до пояса.

— Хватит таращить глаза, — спокойно сказала Рена, направляясь к двери.

— Что? Что ты имеешь в виду? — Джордж выглядел смущенно.

— Ты должен научиться передавать страх через движение тела. Не стоит слишком выкатывать глаза. По крайней мере, так сказал бы Бакс.

— Рена, что с тобой? Ты несешь какую-то чушь.

Сейчас он пристально смотрел на нее, пытаясь понять, почему девушка так внезапно изменилась, почему она не выглядит больше испуганной, почему она вдруг стала такой спокойной.

— Рена, остынь, — Джордж решил продолжить свое представление. — Мы найдем какой-нибудь выход. Здесь наверняка есть где-нибудь выход.

Лодочный домик вновь накренился, балки сильнее заскрипели. Крысы продолжали свои бешеные прыжки.

— Я знаю, где здесь выход, Джордж, — ответила Рена, впервые пристально глядя парню в глаза. — Я знаю, где выход, и я ухожу!

Она дотянулась до ручки и толкнула слегка дверь.

Джордж схватил Рену за руку. Он стиснул ее запястье и оттолкнул назад.

— Нет, ты не выйдешь, Рена! Ты никогда не выйдешь отсюда!

Его лицо побелело. Глаза сузились от ненависти.

Рена попыталась вырваться:

— Что с тобой?

— Мы погибнем здесь. Оба.

Крыса вскочила Джорджу на плечо, затем прыгнула в лодку, висевшую над головой, но промахнулась и, плюхнувшись в воду, исчезла.

— Джордж, не сходи с ума…

Парень сильно дернул ее за руку. Она пошатнулась, потеряв равновесие и хлебнув грязной воды.

— Я не сумасшедший, — сказал Джордж, пристально смотря Рене в глаза с таким безумием, которого девушка не замечала раньше. — Я знаю, что делаю. И знал это с самого начала.

— С начала? О чем ты говоришь?

— С приезда в лагерь. Я знал. Я знал, что мне надо делать, Рена.

— Но ты… мы…

— Я знал, что делать, и я делал. Это я, Рена. Это я убил лебедя. Это я барабанил по твоему окну. Это я подменил нож. Все было так просто! Я ведь отвечаю за реквизит! Это все я, Рена!