Торкиль Дамхауг - Смерть от воды

Когда она исчезает за углом, Йо встает:

— Посиди здесь с Нини.

— Ты куда?

— В туалет. Ты никуда не идешь, ясно?

Трульс жует хвостик сосиски, и, кажется, он совсем не напрягается.

— Вернусь через десять минут, — бросает Йо через плечо.

Он наклоняется и заглядывает на соседний балкон. Дверь закрыта, и окно занавешено. Но она внутри, в этом он ни на секунду не сомневается. В спальне тихо. Даже храпа Арне не слышно. Может, у него остановилось сердце, может, он лежит в кровати с синим лицом и распухший язык свисает изо рта. Может, он перевернулся в пьяном сне, улегся поверх матери и задушил ее за компанию. Тогда придется забрать Трульса и Нини и валить отсюда. И сесть в самолете рядом с Ильвой. «Можешь пожить у меня», — скажет она. «А как же Трульс и Нини? — спросит он. — Я не могу их бросить. У них больше никого нет». Она прижмется к нему: «Мои родители могут их усыновить. И им будет хорошо».

Он действует не задумываясь. Крадется по коридору к соседней двери. Стучит. Никто не отвечает. Разве он не собирался с ней поговорить? Стучит опять. Изнутри раздаются шаркающие шаги.

— Кто там?

Голос Ильвы. Теперь до него доходит, на что он обратил внимание еще накануне у бассейна. Она картавит, как все на юге. Или в Бергене. Ему хочется произнести ее имя, но он одергивает себя.

— Это я… сосед.

Она открывает. На ней майка и шорты. На голове тюрбан из полотенца.

— Привет, — говорит Йо.

— Привет?

— Я сосед, — повторяет он.

— Э?

Она произносит это «э», будто никогда раньше его не замечала. «Я — сосед, — собирается повторить он в третий раз, — можно зайти?»

Посидеть у нее на диване. Подержать ее за руку. Ее взгляд ничего подобного не предполагает.

— Можно одолжить открывалку? — находит он спасение, звучащее на легкость непринужденно. Открывалка может понадобиться кому угодно и когда угодно. Обычная вещь, которую можно одолжить у соседей.

— Открывалку? — Она смотрит в сторону кухни. — Посмотрю, есть ли у нас.

Она прикрывает дверь. Не приглашает его зайти. Неудивительно, учитывая его неожиданное появление.

Через секунду она возвращается, держа в руках металлический предмет — открывалку для бутылок и банок и еще складной штопор одновременно. Точно такой же, какой лежал у них в ящике на кухне в день приезда, а теперь переместился на тумбочку у мамашиной кровати.

Он тут же осмелел. Смотрит долго ей в глаза. Они карие с небольшими черными пятнышками.

— Сейчас верну, — говорит он и разворачивается.

— Это не к спеху, — отвечает Ильва. — Можешь и позже отдать.

Он стоит в полутемной кухне и вертит в руках открывалку. Прижимает острие к ладони, оно до боли в пальцах натягивает кожу.

Тут из спальни раздается голос матери. Сонный. Сейчас она голая отправится в туалет. Он снова крадется на свет. Окошко в ванной у Ильвы приоткрыто. Может, она стоит перед зеркалом. Расчесывает длинные мокрые волосы. Он снова стучит. На этот раз она открывает сразу и не спрашивает, кто там.

— Все? — бросает она с легкой улыбкой.

— Тунец, — объясняет он, не придумав ничего получше. — Отличное здесь место, — добавляет он быстро, потому что кажется, она вот-вот захлопнет дверь.

— Да, очень, — говорит она.

— И пляж хороший, — говорит он.

Она кивает:

— Собираюсь туда. Только сначала приведу себя в порядок.

Кровь прилила к щекам. Это прозвучало почти как «встретимся на пляже». Он поднимает руку, чтобы прикоснуться к ней, но не осмеливается, проводит рукой по губам.

— Значит, увидимся, — говорит он.

Она приподнимает брови, больше правую, как он замечает.

— Ну… да, — говорит она и закрывает дверь.

Он стоит перед ее дверью и обнаруживает, что забыл отдать ей открывалку. И она забыла. Слишком их занял разговор. Но постучаться еще раз было бы неправильно. Куртка предупреждал, в этом Йо уверен. Вместо этого он кладет открывалку в карман, будет возможность зайти еще раз. Он шагает по территории отеля. На маленькой площадке с качелями и горкой, как и накануне, собрались кошки. Кто-то крадется вдоль кустов, кто-то забирается на деревья. Одноглазая калека тоже там, сидит сама по себе у забора. Йо входит, закрывает за собой калиточку. Калека узнает его, подкрадывается и начинает ластиться к его голой лодыжке. Шкура у нее драная и все равно мягкая. Зверек смотрит на него одним своим глазом, жалобно мяукает, может, просит что-то. Ему хочется что-нибудь с ней сделать. Он не знает что. Поднять и приложить шкуркой к щеке. Потрогать пальцем пустую глазницу. Сжать котенка изо всех сил, чтобы он не мяукал. Но он только пинает котенка в сторону, чтобы тот не увязался за ним за калитку.