Торкиль Дамхауг - Смерть от воды

— И все равно мне надо бы сходить к ним с этими фотографиями. Правда?

Лисс промолчала. В голове все еще носились мысли. Образ Зако на диване. Руки, полощущие бутылки под краном. Это ее руки.

— Не думаю.

— Почему? — Юдит ван Равенс насторожилась, будто сомнение в любой момент готово было перерасти в подозрения.

— Я хочу, чтобы полиция нашла мою сестру. Это единственное что-то значит для меня. Если им предоставить чересчур много сведений, которые собьют их с толку, поиски займут больше времени, и тогда, возможно, будет слишком поздно. Как-то так, если вы поняли.

Она допила кофе, оказавшийся на столе. Незачем сидеть здесь. Но больше некуда идти. Сунула руку в сумку за сигаретами и наткнулась на что-то другое. Она достала блокнот, который забрала из кабинета Майлин. Смотрела, как сестра написала свое имя с обратной стороны обложки. Потом написала его сама строчкой ниже, каллиграфическим почерком. Майлин всегда лучше ее пользовалась головой. Она была сильнее, сдержаннее, но руки у нее жили в каком-то другом мире.

Лисс.

Она сидела и долго смотрела на эти четыре буквы.

Лисс — сестра Майлин, — написала она еще. — Лисс Бьерке.

Лисс Бьерке связывалась с полицией. Они так и не перезвонили. Знает ли она что-нибудь, что поможет им найти Майлин?

Пациент, назначенный на 11 декабря, в день, когда она пропала: Й. X.

Образ Зако на диване потускнел, пока она это писала. Не исчез совсем, но оторвался от других мыслей.

Думать о тебе помогает, Майлин.

Что ты хотела рассказать Бергеру перед передачей?

Вильям знает. Надо, чтобы он признался.

Не знала, откуда это взялось. Она заказала еще эспрессо. Официант с виду был с Ближнего Востока или из Пакистана. Он скользнул по ней однозначным взглядом. Он хотел ее тела, не зная о ней ровным счетом ничего. Как все просто. И пробудил в ней ответ, который она контролировала. Она держала его взгляд, пока он сам не отвернулся. Он пришел с кофе, поставил его на стол и остался рядом, будто ждал чего-то.

— Мне сразу заплатить?

— Заплатите перед уходом.

Он слегка поклонился. У него были густые волосы и тонкие брови. Пахло от него чем-то соленым и жирным, настолько отвратительно, что она на несколько секунд даже перестала думать.

Когда он возвращался к стойке, она следила за ним взглядом. Так пристально вглядывалась она в его широкую спину и узкие бедра, что он не мог не заметить.

Она снова достала блокнот.

Рассказать все Майлин. Что случилось на Блёмстраат.

Зако задохнулся. Кто-то подсыпал ему снотворное в пиво.

Что бы ты сказала, Майлин?

Попросила бы меня с кем-нибудь об этом поговорить.

Позвонить Далстрёму.

Она посидела, прижимая ручку ко лбу.

Не исчезай, Майлин. Ты мне нужна.

Среда, 17 декабря

Турмуд Далстрём взял ее за руку и долго держал, очевидно выражая сочувствие. Она знала, что ему около пятидесяти пяти, но отчего-то он выглядел моложе. Причиной тому был не выдающийся подбородок и не контур почти лысой макушки под легким зачесом светлых волос. Может, голубые, глубоко посаженные глаза, решила она. Она познакомилась с ним четыре года назад. Во второй раз они виделись полгода назад, когда они с Майлин приезжали на конгресс в Амстердам. Он делал основной доклад, хвасталась сестра и настаивала, чтобы Лисс показала им хороший ресторан. Лисс заподозрила, отчего сестра так волнуется, но все равно согласилась. Далстрём много лет вел полосу в газете «Дагбладе», куда люди писали и рассказывали о своих проблемах. Он комментировал их сложные супружеские отношения, игорную зависимость, злоупотребление спиртным, неверность, отсутствие сексуального влечения и даже нарушения аппетита. О последнем он написал несколько книг, заметила ей Майлин.

Кабинет Далстрёма был в цокольном этаже его виллы с видом на парк и ели у дороги на Фрогнерсетер.

— Вы по-прежнему ее научный руководитель? — спросила Лисс, сев в мягкое кожаное кресло.

— А вы это знали? — Казалось, он удивился. — Майлин обычно не распространяется о том, кто ее руководитель.

— Мне она много чего рассказывает. Она мне доверяет.

— Я не это имел в виду, — уверил ее Далстрём.

Она не поверила. Но поняла, что Майлин рассказывала ему о ней, а теперь она сидит тут с неотвязным ощущением, что он знает, что происходит в ее голове.

Он принес кофе, попробовал его и скорчил гримасу, предложил сварить новый. Она отказалась, в соседней комнате сидела девушка ее лет и ждала.