Джонатан Нэсоу - Двадцать семь костей

Льюис, страдавший клаустрофобией, лишь однажды обследовал пещеры, еще подростком, а несколько лет спустя, когда на острове впервые стали появляться кладоискатели, Губ приказал закрыть вход в пещеры валуном. Чтобы не возникало имущественных споров.

Теперь Эппы превратили их… во что? В бойню? В комнату пыток? И они хотели, чтобы он присоединился к ним. Стал их партнером. Да, ему здорово повезло.

«Хоки, Хоки, Хоки, — думал Льюис, — почему ты просто не позволила мне вырубить те чертовы деревья?»

Фил оказался еще более крепким орешком, чем Льюис. Он уже был знаком с примерным планом Эмили, но настаивал на том, что Апгарда нужно использовать только для того, чтобы он предоставил им алиби в этом непривлекательном деле, поскольку даже они сомневались в его благоприятном исходе. Однако прошлые успехи придавали им уверенности в себе, а факт, что они столько лет скрывали свою деятельность от полиции, позволял чувствовать себя неуязвимыми.

— Почему сейчас? — спросил он Эмили. Они сидели на краю кровати, перешептываясь друг с другом. Фил, разумеется, слышал почти весь разговор в гостиной и не без удовлетворения заметил, что Эмили так же, как и он, не преуспела в том, чтобы передать словами свои чувства во время поглощения дыхания умирающего. — Мы никогда не нуждались в помощи извне.

— Послушай, у меня есть предчувствие относительно Льюиса. — Она снова указала на низ своего живота. — Благодаря ихеха ты стареешь медленно. Но все же годы берут свое, Фил. То же касается и Бенни. Ты не сможешь таскать тела, когда тебе будет восемьдесят, девяносто или сто лет. Апгард молод, здоров и богат, я просто не представляю себе более полезного сообщника. А если мы не сможем жить вечно или не захотим этого, то будем обязаны передать кому-то все эти знания. — Она кивнула в сторону печатной машинки и рукописи, лежавшей стопкой на карточном столике. — Как ты однажды сказал, будет ужасно несправедливо, если наш секрет умрет вместе с нами.

Последовала долгая пауза.

— Значит, ты берешь его с собой только для этого?

«Час от часу не легче, — подумала Эмили, — он меня ревнует! К Апгарду. Как мило, как мило».

Она взяла в ладони его седую голову и прижала к своей груди.

— Фил, мне ничего не стоит трахнуться с этим молодым человеком. Так же, как и тебе. Но это совсем не значит, что я хочу заменить им тебя. Даже если бы я могла это сделать.

— Ты обещаешь? — прошептал он ей в декольте.

— Обещаю. — Она отпустила его голову на несколько секунд, а потом снова прижала к себе. — Сегодня воскресная ночь. Где мы будем искать нашего островитянина и шлюху?

Воскресная ночь — время скидок на Варф-стрит. Гароты могут купить сексуальные услуги намного дешевле, чем обычно. Если, конечно, они экономили деньги и воздерживались целую неделю. Руфорд Ши, человек, которого назвали лучшим добытчиком на октябрьской Темпуре в Коре, копил целый месяц. Он заплатил в четверг за аренду, выслал в пятницу сто долларов своей жене на Сент-Винсент, и к воскресенью у него осталось семьдесят пять долларов. Но в воскресную ночь любая шлюха с Варф-стрит делает минет за двадцать долларов, а за пятьдесят согласится на половой акт. Так что у него должно было остаться как минимум двадцать пять долларов, чтобы продержаться до дня получки. Потом, на следующей неделе, он снова начнет копить — и больше никаких проституток, если он хочет вернуться домой к Рождеству.

Уезжая из Кора на своей раздолбанной «тойоте-корола» 72-го года, через дырки в полу которой была видна дорога, Руфорд так до конца и не решил, стоит ли ему это делать или нет. Но когда он увидел Анжелу, стоявшую на вздыбленном деревянном тротуаре под навесом около старого здания таможни (теперь здесь располагался сувенирный магазин, который первым попадался на глаза туристам, когда те сходили с парохода), он понял, что ему повезет, если у него в кармане останется хотя бы двадцать пять долларов.

Анжела была высокой темнокожей девушкой, которая могла возбудить мужчину одним только взглядом. Она бежала с острова Монтсеррат после извержения вулкана на Суфрире-Хиллз в 1997 году — тогда нельзя было выйти на улицу, не оказавшись по колено в вулканическом пепле. В отличие от большинства девушек с Варф-стрит она разрешала мужчинам целовать себя, даже подстрекала их к этому. Иногда Руфорд скучал по поцелуям жены еще больше, чем по сахару со своего родного острова.

Он повернул, чтобы остановиться на обочине с противоположной стороны улицы. Анжела медленно пошла к нему, покачивая бедрами, — удивительно, как она могла ходить на таких высоких шпильках и в тугой виниловой юбке, впрочем, она могла ходить в чем угодно. Руфорд нагнулся и открыл дверь машины. Она прыгнула на сиденье рядом с ним, притворно натянув юбку на свои пышные бедра. Они обменялись шутками, — она не помнила его имени, только название острова, с которого он приехал. Когда он сказал, чего именно хочет, она бросила подозрительный взгляд на заднее сиденье его «тойоты».