Дэвид Хьюсон - Священное сечение

Эмили стояла в главном офисе возле письменного стола Косты и осматривала помещение. Служащие, вышедшие в ночную смену, усердно трудились — отвечали на телефонные звонки, просматривали записи на экранах компьютеров, читали отчеты. Фальконе заставил работать практически всех сотрудников. Около пятидесяти мужчин и женщин осуществляли задачу по анализу информации. Они смотрели видеозаписи, беседовали с людьми, живущими в квартирах над магазинами и ресторанами, примыкающими к Пантеону.

— Есть какой-то прогресс? — спросила Эмили.

Перони бросил взгляд на Косту. Ранее они обсуждали с Фальконе вопрос о том, какими сведениями могут поделиться с американцами. Фальконе сказал, что бессмысленно и даже смешно сообщать им что-то, пока итальянцы не накопали действительно стоящей информации. Теперь уже стало ясно, что камеры слежения в Пантеоне не зарегистрировали ничего интересного. А те, что находились на ближайших улицах, сняли лишь свирепую пургу. Так что Фальконе пожал плечами и поднялся наверх, чтобы приватно встретиться с комиссаром Моретти.

— Еще слишком рано, — неохотно отвечал Перони. — Выпьешь чего-нибудь? Может быть, кофе?

Эмили Дикон окинула его острым взглядом голубых глаз.

— Вы не доверяете мне. Понятно. На вашем месте я скорее всего поступила бы так же. Полагаю, все из-за того, что я американка.

— Нет, — протестовал Коста. — Просто все как-то… не совсем обычное.

— Вы не привыкли иметь дело с необычным? — спросила она.

— Вовсе нет. Но иногда проходит какое-то время, пока мы привыкаем. Полицейское управление в чем-то напоминает монастырь.

Перони фыркнул. Тень улыбки мелькнула на лице Эмили Дикон.

— Монастырь? — спросила она, подняв вверх узкую желтовато-коричневую бровь.

— Ну разумеется, — настаивал Коста. — Ладно, иногда для виду мы допускаем к себе нескольких женщин. Однако полиция — закрытое учреждение. Мы редко делимся с другими опытом работы и принципиально подозреваем всех посторонних. Все крупные организации действуют на такой основе. Уверен, ФБР тут не исключение.

Эмили обдумала услышанное.

— Я все поняла.

Мужчины переглянулись. Перони подвинул к Эмили стул, приглашая ее присесть, и ушел за кофе.

Она посмотрела на экран:

— Что это?

— База данных на преступников из балканских стран, — ответил Коста. — Она растет с каждым днем.

— Подозреваемый не из тех краев.

— Вы уверены?

— Да. Я видела сведения о его биографии. Есть кое-какая информация о том, где он останавливался в США. Имеются все его ложные имена и номера фальшивых кредитных карточек. Он действовал очень умело. Мы беседовали с людьми, которые встречались с ним. Все они описывают его по-разному. Этот человек умеет менять внешний вид. Он ловко копирует произношение. Иногда говорит с американским, иногда с английским акцентом. Порой с британским или южноафриканским. Он владеет ими в совершенстве.

— У вас есть его фоторобот?

Вопрос явно назрел.

— Даже несколько. Липман включил их в досье, которое послал вашему боссу. Они все отличаются друг от друга. Полностью. Я вам говорю, мы ведем охоту на очень умного зверя.

Вернулся Перони с напитками. Эмили взглянула на коричневую жижу в пластиковых чашках и сказала:

— Вы называете это кофе? Возле Пантеона есть кафе под названием «Тацца д’оро». Если у нас будет свободное время, можно сходить туда. Там подают настоящий кофе.

Перони рассердился и затараторил на разговорном итальянском, каким пользуются постовые, споря между собой:

— Послушай, детка. Не надо выбрасывать игрушки из коляски. Ты имеешь дело с парнями, которые всю жизнь здесь прожили. Мы знаем «Тацца д’оро» с тех пор, когда туда начали впускать янки.

— С тех пор, как они поняли, что мы даем хорошие чаевые. Где ты жил в Тоскане?

— Возле Сиены.

— Чувствуется по произношению. — Она кивнула Косте: — Он католик, принадлежит к среднему классу, так как в его речи не много ругательств. — Эмили Дикон умолкла. — Теперь вы мне больше доверяете?

— Вроде да, — признал Коста. — Ты явно не в колледже научилась распознавать диалекты.

Она кивнула.

— В детстве я почти десять лет жила в Риме. В хорошем доме на Авентино. Встречи и разговоры происходят сами собой. Кто-то в автобусе с неприязнью смотрит на вас, а потом читает вам лекцию о природе колониализма. Уж римляне-то знают, о чем говорят. Порой кто-то просто плюет вам в лицо. И такое бывает.

— Часто? — поинтересовался Перони.