Дэвид Хьюсон - Священное сечение

— Отец, — пробормотала она, глядя на жесткий воротник и чувствуя, как к щекам приливает кровь. — Простите, я не поняла.

Перед ней красивый мужчина. В том-то и вся проблема. Учитывая, что Харви, возможно, приедет в Рим только через несколько дней, а то и через неделю, ей надо здесь с кем-то общаться. Один только звук родной английской речи сразу все изменил.

— Да как же вы могли понять?

Он шести футов ростом и хорошо сложен. Смотрит на ее пальто из лисьего меха, размышляя, может быть, о том, что это за женщина бродит по заваленному снегом Риму, одетая, словно для выхода в театр.

— Это самая теплая одежда, которая у меня есть, — поспешно стала объяснять Моника. — Кроме того, я надела пальто, готовясь к встрече с мужем. Он собирался прилететь сюда сегодня из Нью-Йорка. Но, говорят, аэропорт закрыт. И одному Богу известно на сколько… — Она молча выругала себя, понимая, что должна следить за речью. Моника Сойер посещала монастырскую школу в Пало-Альто и должна знать, как вести себя в подобной ситуации. Однако он вроде бы не очень шокирован. Служители церкви нынче стали совсем другими.

Священник на мгновение прикоснулся к ее пальто своими длинными крепкими пальцами.

— Извините меня. Я не часто вижу такие вещи в обыденной жизни. — И протянул ей руку. — Питер О’Мэлли. Мы ведь два иностранца, застигнутые непогодой в Риме, так что, если вы не возражаете, я представлюсь вам. Я весь день слонялся по городу, не зная, чем заняться. Откровенно говоря, мне приятно слышать родную речь.

— Я думала в точности о том же! — Она ответила на крепкое мужское пожатие. — Моника Сойер.

— Тогда покончим с формальностями. — Он бросил взгляд на пожилого мужчину за стойкой. — Вы хотели выпить, Моника?

— Да, черт возьми! — ответила она автоматически и вновь почувствовала прилив крови к щекам.

— Тогда вы получите вашу выпивку, черт возьми. Только прошу вас, не пейте шардонне. Вино из французского винограда и совсем не плохое, но в Риме надо…

Монике захотелось рассмеяться. Она одна в странном, чужом городе, и довольно симпатичный священник пытается флиртовать с ней.

— Порекомендуйте мне что-нибудь, Питер, — твердо попросила она.

— Если вы хотите белого вина, будет преступлением уехать отсюда, не попробовав «Греко ди туфо».

Человек за стойкой поднял густые седые брови. Кажется, он одобрял выбор священника.

— Что это такое?

— Оно сделано из самого старого винограда в Италии. Древние греки привозили его из Фессалии задолго до Рождества Христова. Если не ошибаюсь, сейчас к востоку от Неаполя находится около сотни виноградников, где производят это вино. Когда вы пьете «Греко», то ощущаете то же, что и Вергилий, когда писал «Энеиду». Если поедете в Помпеи, что вам непременно надо сделать, то увидите надписи на фресках, которым уже две тысячи лет. Там написано что-то в этом роде: «Ты действительно холоден, Битис, и превратился в лед, если даже греческое вино не может согреть тебя».

Моника раздумывала над этими словами, наблюдая за барменом. Тот сам налил бокал белого вина, в сторону которого священник лишь указал своим длинным пальцем.

— Кто такой этот Битис?

Ирландец пожал плечами:

— Любовник. Кто же еще? Он пренебрег своими обязанностями, несмотря на выпитое вино. А может быть, и благодаря ему. Помните «Макбета»? «Вино вызывает раскраску носа, сон и мочу. Похоть, сударь, оно вызывает и отзывает. Вызывает желание, но устраняет исполнение. Поэтому сильный хмель, можно сказать, двуличничает с похотью: он ее создаст и уничтожит; распалит и потушит; раззадорит и обескуражит; придаст ей стойкости да и отнимет стойкость; в конце концов своим двуличием он ее усыпляет и, назвав ее обманщицей, укладывает спать и покидает». [3] У. Шекспир, «Макбет». Перевод М. Лозинского.

Внезапно он бросил мутный взгляд сожаления в сторону дверей.

— Видите ли, я потратил лучшие юношеские годы в театре аббатства. Зато теперь у меня на любой случай готова цитата.

Он вдруг приблизился к Монике и прошептал ей на ухо:

— Гамлет и предзнаменования зловещих перемен. «В высоком Риме, городе побед, в дни перед тем, как пал могучий Юлий, покинув гробы, в саванах, вдоль улиц визжали и гнусили мертвецы». [4] У. Шекспир, «Гамлет». Перевод М. Лозинского.

Играл он довольно любительски. Моника не смогла удержаться от смеха. Вино — чистое, сухое и совсем непохожее на то, что она когда-либо пробовала, — помогало ей.

— Вы начитанный человек.