Патрисия Корнуэлл - Обстоятельства гибели

Ее уже выставили из ФБР и АТО [17] АТО ( англ . ATF) — Бюро по контролю за распространением алкоголя, табачных изделий, огнестрельного оружия и взрывчатых веществ. (Прим. перев.) . Сомневаюсь, что моя племянница способна вообще кому-то подчиняться, в том числе и мне.

— Как хорошо вернуться домой, — замечаю я.

— В том-то и проблема с такого рода учреждениями, которые, кто бы там что ни говорил, по сути одновременно и гражданские, и военные, подпадают под местную и федеральную юрисдикцию да еще имеют академические связи. Ни то ни се. Штатные работники не понимают, как им вести себя, и не могут удержаться в рамках, даже если и представляют себе, какими пределами ограничены. Я давно тебя об этом предупреждала.

— Предупреждений не помню. Помню только указания.

— Давай переключимся на частоту Лейкхерста и перейдем на ПВП [18] ПВП — правила визуальных полетов. (Прим. перев.) , — решает Люси. — Нас уже отнесло на запад, а теперь еще и боковой ветер отнимет узлов двадцать, так что как бы не пришлось ночевать в Харрисберге или Аллентауне.

Лопасти поднимают ветер, и подхваченные им снежинки вьются и кружатся, как обезумевшая мошкара, в свете посадочных прожекторов. Мы садимся на деревянную площадку. Полозья осторожно касаются земли и тут же тяжело раздвигаются под весом машины. От контрольного пункта к нам приближаются четыре пары фар. Медленно переползая через аппарель, они выхватывают из темноты падающий снег. Я узнаю силуэт зеленого «порше» Бентона, потом «субурбан» и «рейнджровер», оба черные. Четвертый автомобиль, элегантный темный седан с хромированной радиаторной решеткой, мне незнаком. Люси и Марино приехали, должно быть, раздельно и, что вполне разумно, оставили машины на служебной стоянке. Моя племянница всегда прибывает в аэропорт заблаговременно, чтобы подготовить вертолет к полету и самой проверить все узлы и системы, от питометра на носу до стрингера на хвостовой балке. Я давненько не видела ее такой сосредоточенной и серьезной и теперь, пока мы сидим и ждем, когда она все закончит, пытаюсь вспомнить, при каких обстоятельствах это было в последний раз, чтобы, оттолкнувшись от них, постараться понять, что происходит. Сама Люси конечно же ничего не скажет.

Она вообще никогда ничего не говорит, если это не вписывается в ее глобальный план, и вытянуть из нее информацию невозможно, пока она сама не будет готова ее предложить, чего не случается в экстремальных ситуациях. Скрытность — ее способ существования. Люси гораздо комфортнее быть кем-то, чем собой. Так повелось с ранних лет. В секретности она черпает силу, риск и опасность дают ей энергию. Чем реальнее угроза, тем для нее лучше. Пока что она рассказала мне лишь о том, что странный механизм в квартире мертвеца — это забытая модель пэкбота, разработанного на деньги АПИ робота, предназначавшегося для эвакуации пострадавших с поля боя, этакий механический Мрачный Жнец [19] «Мрачный Жнец» — юмористическое фэнтези английского писателя Терри Пратчетта (1991). . Несколько лет назад я отчаянно боролась с этим бесчувственным и абсолютно неуместным чудовищем, но даже и сам любопытный факт присутствия РЭБПа в квартире мертвеца не объясняет загадочного поведения Люси.

Когда еще она пугала меня так сильно? Не просто пугала — такое случалось не раз, — но до такой степени, что я всерьез опасалась, как бы она не загремела в тюрьму? Пожалуй, лет семь или восемь назад, после возвращения из Польши, куда ее посылали с некой секретной миссией, связанной каким-то образом с Интерполом. Подробности этой операции до сих пор остаются неясными. Может быть, Люси и рассказала бы что-то, если бы я надавила посильнее, но давить я не хочу. Уж лучше пребывать в неведении. Мне вполне достаточно и того, что я знаю. Даже более чем достаточно. Я бы никогда не сказала этого, если бы дело касалось чувств Люси, ее здоровья или общего благополучия, потому что она бесконечно дорога мне. Но что касается некоторых загадочных аспектов ее образа жизни, это не будоражит моего любопытства. Ради ее блага, да и моего собственного тоже, я никогда не стану расспрашивать ее о некоторых деталях и подробностях. Есть истории, слушать которые мне совершенно не хочется.

В последний час полета моя племянница становилась все более озабоченной, нетерпеливой и бдительной. Причем ее бдительность обладала особыми свойствами. Бдительность — это то оружие, которое она вытаскивает, когда ощущает угрозу и переключается в особый режим, немного меня пугающий. В Оксфорде, штат Коннектикут, где мы останавливались для дозаправки, она ни на секунду не оставляла вертолет без присмотра. Лично проследив за заправкой с автоцистерны, Люси заставила меня стоять на холодном ветру, пока сама бегала в сервисный центр, чтобы расплатиться. Что касается Марино, то он права нести, как она выразилась, караульную службу не заслужил. По ее словам, когда они утром, по пути в Довер, заправлялись в Уилмингтоне, он так разболтался по телефону, что совсем забыл о безопасности и даже не замечал, что происходит у него под носом.