Дин Кунц - Покровитель

Из регистрационной карточки она узнала его имя – Даниэль Пакард и его телефонный номер. Из магазина она прямиком отправилась на телефонную станцию. В телефонной книге было два Даниэля Пакарда, но нужный ей жил на Ньюпорт-авеню в Тастине.

Когда она вышла из телефонной станции, шел легкий моросящий дождь. Она подняла воротник своего пальто, но у нее не было ни шляпы, ни зонтика. Когда она дошла до своей машины, ее волосы намокли, и она продрогла. Лаура дрожала всю дорогу от Коста-Меса до Северного Тастина.

Она думала, что он должен быть дома в это время. Если он студент, он не должен быть на лекции в воскресенье. Если он работает обычный рабочий день с девяти до пяти, он не должен быть в офисе. Такая погода должна заставить сидеть дома обычных любителей проводить уик-энды на природе.

Его дом находился среди восьми двухэтажных зданий, построенных в испанском стиле. Несколько минут она торопливо ходила от дома к дому под мокрыми пальмами и коралловыми деревьями, ища нужный адрес. Когда она нашла его квартиру на первом этаже здания, стоящего дальше всех от улицы, ее волосы полностью промокли и ее сильно знобило. Дискомфорт усилил ее страх и обострил гнев, поэтому она без промедления нажала на звонок.

Очевидно, он не посмотрел в дверной глазок, потому что был очень удивлен, когда открыл дверь. Он был лет на пять старше ее и действительно был огромным молодым человеком, шести с половиной футов ростом и около двухсот сорока фунтов весом, его тело было мускулистым. На нем были джинсы и светло-голубая рубашка с короткими рукавами и грязными жирными пятнами; у него были очень сильные руки. На лице была небритая щетина и пятна смазки, его руки тоже были черны от грязи.

Осторожно стоя возле двери, вне пределов досягаемости, Лаура просто спросила:

– Зачем?

– Потому что… – он переминался с ноги на ногу, едва помещаясь в дверном проеме. – Потому что…

– Я жду.

Он провел своей испачканной в смазке рукой по коротко остриженным волосам, пребывая в очевидном замешательстве. Он отвел глаза в сторону и, глядя на мокрый от дождя сад, сказал:

– Как… как вы узнали, что это я?

– Это неважно. Важно то, что я не знаю вас, я никогда не видела вас раньше, а вы присылаете мне этих жаб, вы приходите среди ночи и оставляете их на моем пороге, вы проникаете в мою машину и оставляете их на приборной доске. Это продолжается уже несколько недель, и разве вы не думаете, что меня интересует, зачем все это?

Не глядя на нее, он покраснел и сказал:

– Да, конечно, но я не… я не был готов… Я не думал, что это время настало.

– Оно настало еще неделю назад!

– Хм-м-м.

– Так скажите мне: зачем?

Посмотрев на свои засаленные руки, он тихо сказал:

– Хорошо, понимаете…

– Да!

– Я люблю вас.

Лаура недоверчиво уставилась на него. Наконец он поднял глаза. Она сказала:

– Вы любите меня? Но вы даже не знаете меня. Как вы можете любить человека, которого никогда не встречали?

Он отвел взгляд в сторону, снова провел грязной рукой по волосам и пожал плечами.

– Я не знаю, но все именно так, и я… ух… хорошо, хм-м-м, у меня есть такое предчувствие, понимаете, такое предчувствие, что я должен провести свою оставшуюся жизнь с вами.

Холодная вода стекала с волос Лауры на шею и текла по изгибу позвоночника. Как теперь она сможет сконцентрироваться на исследовательской работе в библиотеке после такого сумасшествия? С разочарованием, что ее тайный поклонник оказался грязным и потным жлобом с невнятной речью, Лаура сказала:

– Послушайте, мистер Пакард, я не хочу, чтобы вы присылали мне этих жаб.

– Понимаете, мне действительно хотелось посылать их.

– Но мне не хотелось получать их. Завтра я пришлю вам все, что вы прислали мне. Нет, сегодня. Я пришлю их сегодня.

Он встретился с ней взглядом, удивленно моргнул и сказал:

– Я думал вы любите жаб.

С растущим гневом Лаура сказала:

– Я люблю жаб. Я считаю их самыми милыми созданиями. Мне даже иногда хочется стать жабой, но я не хочу ваших жаб. Это понятно?

– Хм-м-м.

– Не надо беспокоить меня, Пакард. Может быть, многие женщины рады были бы завести с вами роман, но я не принадлежу к их числу и смогу защитить себя. Не думайте, что я не сделаю этого. Мне приходилось иметь дела с худшими негодяями, чем вы.

Она повернулась, спустилась с веранды под дождь, села в машину и поехала обратно в Ирвин. Ее трясло всю дорогу домой не только потому, что она промокла и продрогла, а потому, что она испытывала сильную ярость. Ярость к нему!