Тесс Герритсен - Ученик

— Давайте начнем с Кеннета. Деньги ведь были его, не так ли?

Горман кивнул.

— Он был тот еще говнюк.

— Этого я в отчете не нашла.

— Не все можно отразить в отчете. Но в городе о нем сложилось именно такое мнение. Знаете, у нас тут полно таких учредителей фондов вроде Кении. Блу-Хилл стал теперь прибежищем богатеев из Бостона. Большинство из них нормальные ребята. Но попадаются и кенни уэйты, которые любят лишний раз напомнить, кто они такие. Да все и так знали, кто он. Мешок с деньгами.

— Откуда они у него?

— Наследство. Дед, кажется, был крупным судовладельцем. Но точно, что Кенни не сам их заработал. А вот тратить любил. У него там, в гавани, шикарная яхта «Хинкли». И еще он любил гонять на своем красном «Феррари» до Бостона и обратно. Пока у него не отобрали права и не конфисковали машину. Слишком много нарушений. — Горман хмыкнул. — Думаю, это во многом характеризует Кеннета Уэйта-третьего. Денег полно, а мозгов маловато.

— Печальная история, — сказал Фрост.

— У вас есть дети?

Фрост покачал головой.

— Пока нет.

— Вы можете хоть как воспитывать своих детей, — сказал Горман, — главное — оставить им денег.

— Ну, а что насчет Марлы Джин? — спросила Риццоли. Она вспомнила останки Леди Рахит на столе для вскрытия. Кривые ноги и впалая грудь — наследие тяжелого детства. — Она ведь наверняка была не из богатых? Не так ли?

Горман кивнул.

— Она выросла в шахтерском городке, где-то в Западной Вирджинии. Приехала сюда на лето, подработать официанткой. Так и познакомилась с Кении. Думаю, он женился на ней только потому, что больше никто не хотел терпеть его дурь. Но их брак нельзя было назвать счастливым. Особенно после аварии.

— Аварии?

— Да, это случилось несколько лет тому назад. Кении был за рулем, как всегда, пьяный. Врезался в дерево. У него самого ни царапины — повезло, правда? А вот Марла Джин провалялась в больнице три месяца.

— Вот откуда сломанное бедро.

— Что?

— В бедренной кости мы обнаружили хирургический стержень. И артродез двух позвонков.

Горман кивнул.

— Я слышал, что она прихрамывала. Обидно, конечно, ведь она была такой симпатичной женщиной.

А некрасивые пусть хромают, подумала Риццоли, но придержала язык. Она подошла к стеллажу из книжных полок и вгляделась в фотографию супругов в купальных костюмах. Они стояли на пляже, и изумрудная вода плескалась у их ног. Женщина была совсем маленького роста, словно девочка, с темными волосами до плеч. Теперь это волосы трупа, мелькнуло у нее в голове. Мужчина был блондином, с заметно оплывшей талией и жирком на мышцах. От природы привлекательное лицо было искажено презрительной гримасой.

— Значит, брак был несчастливым? — уточнила Риццоли.

— Так мне сказала экономка. После аварии Марла Джин избегала путешествий. Кении удавалось вытащить ее не дальше Бостона. А сам он, привыкший каждый январь ездить в Сен-Барт, теперь просто оставлял ее дома.

— Одну?

Горман кивнул.

— Отличный парень, верно? Они держали экономку, которая выполняла ее поручения, убиралась в доме, возила ее по магазинам, поскольку Марла Джин не любила водить машину. Хотя здесь место уединенное, Марла, по словам экономки, чувствовала себя гораздо счастливее в отсутствие Кении. — Горман выдержал паузу. — Должен признаться, когда мы обнаружили труп Кении, у меня в голове мелькнула мысль...

— ...что это сделала Марла Джин, — подсказала Риццоли.

— Ну, эта версия всегда рассматривается в первую очередь. — Он полез в карман за носовым платком и вытер лицо. — Вам не кажется, что здесь жарковато?

— Да, тепло.

— Я теперь что-то плохо переношу жару. Организм еще не акклиматизировался. Вот так я поел ракушек в Мексике.

Они прошли через гостиную, мимо зачехленной мебели и массивного каменного камина с приготовленной поленницей. Чтобы греться прохладными вечерами. Горман провел их в дальний угол комнаты, где был только голый деревянный пол и белоснежная стена. Риццоли уставилась на свежий слой краски и почувствовала, как холодок пробежал по коже. Посмотрев на пол, она заметила, что дуб здесь заметно светлее — его явно оттирали и циклевали заново. Но кровь не так легко смыть и, даже если перекрасить всю комнату, пол все равно будет хранить ее следы, которые выявит любой химический анализ.

— Кении сидел здесь, — сказал Горман, указывая на свежевыкрашенную стену. — Ноги были вытянуты вперед, руки связаны сзади. Щиколотки и запястья замотаны скотчем. Ему перерезали горло одним взмахом охотничьего ножа.