Тесс Герритсен - Ученик

Зазвонил телефон. Она резко выпрямилась, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем снять телефонную трубку.

— Риццоли? — услышала она голос Томаса Мура. Она никак этого не ожидала и совершенно растерялась, поскольку вдруг поняла, как соскучилась. Всего год назад они с Муром вместе работали по делу Хирурга. Хотя их отношения никогда не выходили за рамки партнерства, они были в высшей степени доверительными, что не всегда бывает и в браке. Голос Мура напомнил о том, как ей сейчас его не хватает. И как остро она до сих пор переживает его женитьбу на Кэтрин.

— Привет, Мур, — непринужденно произнесла она, стараясь не выдать своих эмоций. — Сколько у вас там времени?

— Около пяти. Извини, что звоню тебе в такую рань. Просто не хотел, чтобы Кэтрин слышала.

— Все нормально. Я не сплю.

Пауза.

— Ты тоже не можешь заснуть. — Это был не вопрос, а, скорее, утверждение. Он знал, что источник бессонницы у них общий.

— Тебе звонил Маркетт? — догадалась она.

— Да. Я все надеялся, что уже...

— Нет, ничего нового. Вот уже сутки, а сдвигов никаких.

— В общем, его след простыл.

— Начать с того, что следов он нам не оставил. Убил троих в операционной, обернулся невидимкой и скрылся из больницы. Полиция штата прочесала все окрестности, перекрыла дороги. Его физиономию показывают в каждом выпуске новостей. И ничего.

— Его может тянуть только в одно место. К одному человеку...

— Твой дом уже взят под наблюдение. Стоит только Хойту приблизиться, и мы его схватим.

Повисла долгая пауза. Потом Мур тихо произнес:

— Я не могу привезти ее домой. Буду держать здесь. По крайней мере я знаю, что здесь она в безопасности.

Риццоли уловила страх в его голосе, страх не за себя, а за жену, и с легким оттенком зависти подумала: «Каково это, когда тебя так сильно любят?»

— А Кэтрин знает о побеге? — спросила она.

— Да. Мне пришлось сказать ей.

— Ну и как она восприняла это?

— Лучше, чем я. По крайней мере это она пытается успокоить меня.

— Она уже пережила самое страшное, Мур. И дважды доказала, что она сильнее его.

— Она думает, что сильнее. Это-то и опасно.

— Ну, теперь у нее есть ты, — сказала Риццоли и подумала: «А я одна. Как всегда было и, наверное, будет».

Должно быть, он уловил нотки усталости в ее голосе, поскольку произнес:

— Тебе, должно быть, тоже чертовски тяжело.

— Я в порядке.

— Тогда, значит, ты легче воспринимаешь ситуацию, чем я.

Она рассмеялась, и ее чересчур звонкий смех резанул слух.

— Как будто у меня есть время переживать из-за этого Хойта. У меня тут других дел невпроворот. Мы нашли свалку трупов в Стоуни-Брук.

— И сколько жертв?

— Две женщины плюс один мужчина, которого убили при похищении. В общем, объявился еще один негодяй. Знаешь, Мур, это плохой признак, когда Цукер дает убийцам прозвища. Этого он назвал Властелин.

— Почему Властелин?

— Похоже, его заводит именно власть над людьми. Он полностью подчинил себе мужа жертвы. Ну, знаешь, у каждого маньяка своя «фишка».

— Все, как прошлым летом.

Только на этот раз тебя нет рядом, чтобы прикрыть меня. У тебя теперь другие приоритеты.

— Есть какой-нибудь прогресс? — спросил он.

— Пока нет. Все очень медленно. Слишком много игроков. Тут тебе и ньютонская полиция, и Бюро вдруг влезло.

— Что?!

— Да-да. Какой-то агент по имени Габриэль Дин. Говорит, что советник, а сам сует всюду свой нос. У тебя когда-нибудь было такое?

— Никогда. — Пауза. — Что-то здесь не так, Риццоли.

— Я знаю.

— А что говорит Маркетт?

— Ему деваться некуда, сверху пришла команда сотрудничать.

— А сам Дин что говорит?

— Он себе на уме. Знаешь, действует по принципу: «Я тебе расскажу, но потом мне придется тебя убить». — Риццоли сделала паузу, вспоминая взгляд Дина, прожигающий насквозь. Да, она не сомневалась, что Дин, и глазом не моргнув, спустит курок. — Короче, — сказала она, — Уоррен Хойт меня сейчас мало занимает.

— Зато меня занимает, — сказал Мур.

— Ладно. Если будут новости, я тебе первому позвоню.

Риццоли повесила трубку, и в наступившей тишине напускная храбрость, которую она только что демонстрировала Муру, разом исчезла. Она опять осталась одна со своими страхами, в квартире с запертыми дверями и окнами, и только пистолет составлял ей компанию.

Может, ты и есть мой лучший друг, подумала она и, взяв пистолет, понесла его в спальню.