Чарльз Эппинг - Trust - Опека

Но сперва Алекс пришлось наблюдать за тем, как Шандор уплетает поистине все, что мог предложить дорогой «шведский стол»: сыры, тонкие ломтики вареного мяса, омлет, красный и зеленый перец, салат из капусты, моркови и лука, заправленный майонезом, огурцы и даже маринованную рыбу.

Сама она осилила лишь круассан и чашечку кофе.

— Дело обстоит так. — Шандор, как и вчера, разговаривал с набитым ртом. — Аладар Коган скорее всего умер — даже если он выжил в войну, что не исключается. Многие евреи в Будапеште выжили. Немцы оккупировали Венгрию лишь в конце войны, когда советские войска уже были на подходе. До этого считалось, что мы с Германией союзники и еврейский вопрос решим самостоятельно.

Он запихнул в рот очередную порцию еды и продолжил:

— Но даже если он и выжил в войну, то уж теперь его наверняка нет в живых. Предположим, что ему было лет сорок в 1938 году, когда он подписывал документ. Значит, сейчас ему было… было бы…

— Сто с лишним.

— Точно. — Шандор кивнул. — Что означает: лучший способ добыть о нем информацию — узнать, где и когда он умер, то есть найти свидетельство о его смерти. — Он откусил от тоста с печеночным паштетом. — В Будапеште дело осложняется тем, что свидетельства о смерти выдаются в том округе, где человек умер. Нет центрального отдела записи актов гражданского состояния.

Шандор отхлебнул кофе.

— Я рассудил, что такой человек, как Аладар Коган — если он умер в больнице, — был бы доставлен в частную клинику. А самая шикарная частная клиника в то время была «Фашор саниториум», следовательно, надо отправиться в архив того округа, где расположена эта клиника.

Алекс схватилась за сумочку.

— Тогда пошли.

— Хорошо. Только позвольте мне доесть икру.

Возле гостиницы их ожидало такси. За считанные минуты они домчались до дверей архива седьмого округа.

Шандор подошел к одному из расположенных во внутреннем дворике окошек вроде кассовых и обратился по-венгерски к темноволосой женщине, которую наполовину скрывали листья папоротника. Пока Шандор говорил, она отрицательно качала головой. Алекс слышала, как она не единожды повторила слово «nem».

Шандор обернулся к Алекс и пожал плечами.

— Что значит nem? — спросила она.

— «Нет». Она говорит, что они выдают kivonats — свидетельства о рождении и смерти — по понедельникам и четвергам, а сегодня вторник.

Повернувшись к женщине, он поговорил с ней еще несколько минут. Алекс увидела, что та начала кивать утвердительно. Она несколько раз сказала «igen» и сняла телефонную трубку. Пока она разговаривала по телефону, Шандор заметил Алекс:

— Igen значит «да».

— Я поняла.

— Я умно поступил, сказав ей, что вы прилетели из самих Соединенных Штатов, что вечером у вас самолет и вам необходимо получить свидетельство о смерти сегодня. — Он улыбнулся. — Ее сестра работает в отделе выдачи свидетельств о смерти. — Он указал на узкий пролет каменных ступенек у входа. — Для меня сделают исключение.

Женщина, открывшая дверь отдела наверху, была точной копией сидевшей внизу, за исключением цвета волос. Она была блондинкой, но в ней легко угадывалось негритянское происхождение.

Алекс заглянула внутрь комнаты и увидела нескольких женщин, сидящих вокруг деревянного стола и играющих в карты. Женщина у двери выслушала то, что ей говорил Шандор. Периодически она кивала и несколько раз сказала nem и igen. Потом указала на скамейку в коридоре и закрыла дверь.

Шандор сел на скамейку.

— Она сказала, что начнет поиски с начала войны, с 1939 года. Но если он погиб во время войны, то это случилось не раньше 1944-го. Именно тогда немцы вошли в Венгрию.

— Странно. В 1944 году войска союзников уже были в Амстердаме. Анна Франк почти пережила войну, когда…

— Правду говоря, в Венгрию союзники тоже вошли в 1944-м. Беда в том, что это были русские, а не англичане или американцы. — Он глубоко вздохнул. — Когда у порога стояли русские, в Венгрию вошли немцы. Тогда все и произошло. В зиму 1944/1945 года. К сожалению, венгерские фашисты были такими же жестокими, как и нацисты. Даже еще хуже. Когда пало венгерское правительство, они просто с цепи сорвались. Не стали дожидаться эшелонов, чтобы вывезти евреев в нацистские лагеря. Убивали их прямо тут, в Будапеште. Я слышал немало рассказов о том, как среди ночи евреев вытаскивали из постелей, вели на берег реки и расстреливали. А тела сбрасывали в ледяную воду. Некоторые люди, по-видимому, были еще живыми.

Открылась дверь, и выглянувшая женщина передала Шандору маленькую зеленую бумажку, сложенную пополам. На лицевой стороне стояла печать.