Чарльз Эппинг - Trust - Опека

Алекс: Сижу на кровати.

Марко: Как?

Алекс: Скрестив ноги. На коленях ноутбук.

Марко: Что бы я отдал, лишь бы находиться там! Что на тебе надето?

Алекс: Ты в самом деле хочешь знать?

Марко: Я хочу все знать о тебе.

Алекс: На мне только трикотажная рубашка.

Марко: И больше ничего?

Алекс: А почему ты спрашиваешь?

Марко: Из любопытства.

Алекс: Я не люблю виртуальный секс, если ты к этому клонишь.

Марко: Тогда давай поговорим по телефону.

Алекс бросила взгляд на старинный телефон рядом с кроватью.

Алекс: Пожалуй, я не буду разговаривать по гостиничному телефону. У тебя есть IP-телефония?

Марко: Это что такое?

Алекс: Телефон на базе компьютерных сетей. У тебя его нет?

Марко: Нет. Но почему мне просто не позвонить тебе? Ты где?

Алекс: Не могу сказать.

Марко: Почему?

Алекс: Просто не могу. Извини.

Будапешт

Вторник, утро

Алекс разбудил стук в дверь.

Это был Шандор при полном параде: с ярко-красным платочком в нагрудном кармане двубортного костюма, в клетчатой рубашке и галстуке «пейсли». [43] Имитирует узор кашмирской шали со сложным рисунком «огурцы»; с начала XIX в. материя с таким узором выпускалась на юго-западе Шотландии, в городе Пейсли. Через руку перекинут тяжелый зонтик с деревянной ручкой.

— Ой! Я вас разбудил? — спросил он с невинным видом.

— Честно говоря, да. — Алекс куталась в махровый халат. — Сейчас лишь половина девятого утра.

— Уже половина девятого!

— Я до поздней ночи сидела в Интернете — кое-что искала.

— Ну, нам тоже предстоит уйма работы, — энергично закивал Шандор.

— Прямо сейчас?

— Да, сейчас. — Его серо-зеленые глаза ощупывали ее тело. — Нам нужно идти не задерживаясь. Я не могу посвятить вам целый день. Давайте же. Одевайтесь.

Он попробовал протиснуться в номер.

— Я думаю, вы не намерены помогать мне лично. — Алекс твердо осталась стоять в дверном проеме.

— Ну как же! Я уже пообщался со служащими архива шестого округа. Коганы ведь жили на улице Андраши, нет? Разве не так сказал Руди?

— Да, но…

— К сожалению, у них нет свидетельства о смерти Аладара Когана. Коли на то пошло, и документов на других Коганов тоже нет. Но у меня родилась идея, — он хитро ухмыльнулся. — К сожалению, для этого вам придется одеться. Нам необходимо пойти в седьмой округ. Хотите, чтобы я подождал вас в номере?

Шандор собирался войти.

— Не могли бы вы подождать меня внизу? Я буду готова через несколько минут.

— Хорошо. Тогда встретимся в столовой. Но поторопитесь. Сегодня у меня есть еще дела.

Закрывая дверь, Алекс обнаружила на полу еще один конверт. Надорвала его. Это был факс от Руди. К нему прилагалось несколько страниц распечаток.

Дорогая Алекс,

Я вернулся в Интернет-кафе, где меня научили пользоваться поисковыми системами, которые ты мне показывала. Догадайся, что я нашел? Что Кипр уже много лет является основным центром отмывания денег, особенно для русской мафии. На Кипре предположительно более двадцати тысяч офшорных компаний, которые имеют дело с русскими. Но там не только они. Там все. Диктаторы, террористы, мафия. Список можно продолжать до бесконечности. Я прочитал, что даже Слободан Милошевич, югославский диктатор, очевидно, отмыл более четырех миллиардов долларов через банки и другие офшорные компании на Кипре.

Чрезвычайно важно, чтобы ты поскорее нашла эту семью. Необходимо удостовериться, что деньги, как и было запланировано, переведены с моего счета. Только тогда мы сможем вздохнуть спокойно.

Я весь день на похоронах Георга Охснера. Если буду нужен, звони на мобильный.

Руди.

Алекс просмотрела те несколько страниц, которые Руди скачал из Интернета. Все они были из достоверных источников: сайтов Си-Эн-Эн, Государственного департамента США, Организации экономического сотрудничества и развития, газеты «Нью-Йорк таймс». В них подтверждалось то, о чем писал Руди. На Кипре обделывается уйма незаконных делишек.

« Возможно, он прав , — бормотала Алекс себе под нос, направляясь в ванную комнату. — Возможно, он во всем был прав ».

Телефон зазвонил в тот момент, когда она выходила из душа. Звонил Шандор.

— Вы где? Я жду вас внизу в ресторане.

— Я спущусь через пару минут.

— Поторопитесь. Нам уже пора быть в пути.